Я так хочу - [14]

— Думаю, вполне возможно, что Эндрю может влюбиться в мисс Харгрэйвз.

Граф усмехнулся в бокал.

— Не похоже на него любить кого-либо кроме себя.

— Вы не правы, отец, — тихо сказал Логан. — Просто Эндрю мало знаком с этим чувством — особенно с тем, каково это, когда тебя любят.

Поняв тонкий намек на ту холодность, с которой он всегда обращался со своими сыновьями, законным и нет, Рочестер наградил его надменной улыбкой.

— Ты, конечно же, возлагаешь вину за его эгоизм на меня. Ты всегда находишь ему оправдания. Берегись, мой высокомерный друг, или я вычеркну и тебя из своего завещания заодно.

К явной досаде Рочестера Логан расхохотался.

— Мне плевать, — сказал он. — Мне от вас не нужно ни шиллинга. Но поосторожнее, когда говорите об Эндрю. Он — единственная причина, по которой вы здесь. По какой-то причине, которой мне не понять, Эндрю любит вас. Чудо, что вам удалось произвести на свет сына, который сумел выжить, несмотря на вашу «глубокую привязанность», и все еще умеет любить. Честно признаюсь, я бы не смог.

— Тебе нравится рисовать меня каким-то монстром, — холодно заметил граф. — Когда на самом деле, я просто даю людям то, чего они заслуживают. Если бы Эндрю когда-либо сделал хоть что-нибудь, чтобы заслужить мою любовь, он бы получил ее. Но сперва ему придется ее заработать.

— Боже правый, да вы одной ногой в могиле, — проговорил Логан. — Не думаете, что ждали достаточно долго? У вас имеется хотя бы малейшее представление о том, на что Эндрю готов был бы пойти ради одной вашей похвалы или доброго слова?

Рочестер не ответил, лицо его оставалось упрямо неподвижным, пока он пил из бокала и наблюдал за сверкающим круговоротом пар внизу.

По правилам этикета джентльмен не должен больше трех раз танцевать с одной и той же девушкой на балу. Каролина не знала, зачем было придумано это правило, и почему оно никогда не возмущало ее так, как сейчас. К своему изумлению, она обнаружила, что ей нравится танцевать с Эндрю, лордом Дрейком, и она была более чем огорчена, когда вальс закончился. Еще больше она удивилась, узнав, что он может быть прекрасным собеседником, если пожелает.

— Я и не подозревала, что вы так сведущи в стольких предметах, — сообщила она ему, пока слуги наполняли их тарелки у стола с закусками. — Я считала, что большую часть своего времени вы проводите за выпивкой, и все же вы удивительно начитанны.

— Я могу пить и одновременно держать книгу, — сказал он.

Она нахмурившись поглядела на него.

— Не надо шутить, когда я пытаюсь сказать, что… вы не…

— Я не кто? — мягко подтолкнул он ее.

— Вы не совсем тот, кем кажетесь.

Он одарил ее кривой усмешкой.

— Это комплимент, мисс Харгрэйвз?

У нее слегка закружилась голова, когда она посмотрела в теплые синие проницательные глаза.

— Полагаю, должно быть, так.

В этот момент в разговор бесцеремонно вмешался женский голос, рассекая атмосферу интимности с безупречной точностью хирургического скальпеля.

— Да ведь это кузина Каролина, — воскликнула женщина. — Я поражена тем, как стильно ты выглядишь. Очень жаль, что ты не можешь избавиться от своих очков, дорогая, тогда ты была бы королевой бала.

Это была Джулиана, леди Брентон, самая красивая и вероломная женщина, которую Каролина когда-либо знала. Даже люди, презиравшие ее — а таких было бесчисленно множество — признавали, что физически она — совершенство. Джулиана была стройной, среднего роста, с идеальными округлыми бедрами и роскошной грудью. Черты ее лица были, несомненно, ангельскими, нос маленьким и тонким, губы ярко-розовыми от природы, глаза голубыми с густыми ресницами. И венчала все это совершенство корона густых светлых волос серебристого оттенка, который, казалось, получился из лунного света. Было трудно, почти невозможно поверить, что Каролина и это ослепительное создание могли быть связаны родством, и, тем не менее, они были двоюродными сестрами по отцовской линии.

Каролина росла, преклоняясь перед Джулианой, которая была всего на год старше нее. С годами, однако, восхищение постепенно превратилось в разочарование, когда она поняла, что за внешней красотой кузины скрывалось сердце чудовищно эгоистичное и расчетливое. Когда ей исполнилось семнадцать, Джулиана вышла замуж за человека на сорок лет старше нее, богатого графа, коллекционирующего предметы искусства.

Говорили, что Джулиана изменяла своему старому мужу, но она была слишком умна, чтобы попасться. Три года назад ее муж скончался в постели якобы от слабого сердца. Ходили слухи, что он умер не своей смертью, но никаких доказательств этому не обнаружили.

Голубые глаза Джулианы опасно сверкнули, когда она стала рядом с Каролиной. Ее безукоризненную светлую красоту подчеркивало блестящее белое платье с таким низким вырезом, что верхняя часть ее груди была выставлена на всеобщее обозрение.

Бросив на Эндрю кокетливый взгляд, Джулиана заметила:

— Моя бедная маленькая кузина абсолютно ничего не видит без своих очков… жалость, не правда ли?

— Она очаровательна, с ними или без них, — холодно ответил Эндрю. — И внешняя красота мисс Харгрэйвз под стать ее внутренним качествам. Жаль, что не о всех женщинах можно сказать то же.