Я стоял у ворот Москвы - [130]
Находясь на фронте, совершенно случайно встретил своего старого ординарца Ваххольтца. Сейчас он оберлейтенант и командует ротой.
12/6/42
В полдень разговаривал с Паулюсом о вчерашнем происшествии. О том, в частности, почему авиация слишком долго находилась на оборонительном фронте 44-й дивизии вместо того, чтобы поддерживать наступление наших танковых клиньев. Я попросил Паулюса сегодня же повернуть танковые части к северу, забыв на время про восточный фланги предварительно расчистив с помощью Люфтваффе путь атакующим танкам. Вслед за словесными указаниями я направил ему телекс аналогичного содержания. Но, несмотря на все наши усилия, сегодняшний день решающих успехов не принес. 16-я танковая дивизия столкнулась с превосходящими силами противника, поддержанными не менее чем сотней танков, а 14-й и 22-й танковым дивизиям пришлось преодолевать ужасные дороги и трудный рельеф. Так что в результате замкнуть кольцо вокруг отступающего противника нам так и не удалось, хотя правое крыло VIII корпуса сумело довольно далеко продвинуться в юго-восточном направлении. Контратаки противника против 44-й дивизии и северного крыла VIII корпуса были отбиты.
Под Севастополем опять почти никакого продвижения. В докладной, которую в этой связи группа армий затребовала у Манштейна, последний тем не менее заявил, что продолжение атак сулит успех, особенно если он получит в качестве подкрепления три пехотных полка и дополнительные авиационные части и если поставки амуниции будут сохраняться на прежнем уровне. Докладная Манштейна [433] была переслана Верховному командованию сухопутных сил вместе с моим комментарием о положении вещей, в котором я указал, что без присылки упомянутых пехотных полков дальнейшие атаки на Севастополь успеха иметь не будут. Что же касается авиации, то она, сколько ее ни присылай, вряд ли сможет что-либо поделать с фортификационными сооружениями, выдолбленными в прибрежных скалах. Кроме того, я попросил Верховное командование сухопутных сил сообщить мне хотя бы приблизительную дату начала «большого» наступления, чтобы собранные для удара войска не проводили зря время, сидя в окопах и танках на передовой, но использовали его с толком для боевой учебы и тренировок на отведенных для этого позициях.
13/6/42
Отчаянные атаки 22-й танковой дивизии из южной атакующей группы и 305-й дивизии из северной группы позволили нам наконец замкнуть кольцо вокруг войск противника на юго-востоке от Волчанска. Некоторым частям противника удалось выскользнуть из окружения, тем не менее к вечеру нам удалось захватить до 20 000 пленных, более 100 артиллерийских орудий и около 150 танков. Оставшиеся в данный момент в зоне окружения малочисленные войска противника продолжают оказывать сопротивление.
В полдень я разговаривал со Шмидтом, начальником штаба 6-й армии, который предлагает продолжать наступление и захватить господствующие высоты около Ольховатки, где противник уже начинает отходить. Так как наша главная миссия успешно завершилась, я против такого развития событий не возражаю; в этой связи III танковый корпус остается пока в подчинении 6-й армии. Я полагаю, [434] что его продвижение сейчас даже более полезно для нас, нежели атака VIII корпуса, который гонит русских через Нешегол своим левым крылом, стараясь совершить максимально возможный охват противника и захватить наиболее выгодные стартовые позиции для проведения «большой» операции. Шмидт мою точку зрения разделяет.
Под Севастополем захвачен ряд оборонительных сооружений противника; наши потери там очень велики.
На других фронтах имеют место лишь разведывательные рейды, особенно в секторе 2-й армии. Продолжаются дискуссии с Верховным командованием сухопутных сил относительно последствий операций под Севастополем и под Волчанском и их возможного воздействия на развитие запланированной «большой» операции. Помимо того, что атака под Волчанском заставит противника перебрасывать туда резервы, общая стартовая ситуация «большой» операции (план «Блау 1») благодаря этой атаке будет значительно улучшена. Если возникнет необходимость, Люфтваффе смогут осуществить свою миссию по поддержке операции «Блау 1» даже при условии, что часть военно-воздушных сил будет находиться под Севастополем. В этой связи откладывать операцию «Блау 1» никакой необходимости нет. Что же касается второй фазы летнего наступления (план «Блау 2»), то положение под Севастополем может сказаться на наращивании сил, необходимых для проведения этой операции, так как дивизии, которые должны принять участие в реализации плана «Блау 2», в настоящее время продолжают вести бои под Севастополем.
14/6/42
Продолжаются тяжелые бои под Севастополем. В дополнение к трем пехотным полкам, затребованным 12 июня, Манштейн просит Верховное командование сухопутных [435] сил выделить ему еще четыре пехотных полка, а также штурмовые орудия.
Около Мариуполя и Ялты была отражена неуверенная попытка русских высадить морской десант.
В зоне ответственности 6-й армии события развиваются в весьма благоприятном для нас ключе; атакующие войска достигли командных высот на западе от Ольховатки. Атака северного крыла VIII корпуса будет возобновлена только завтра. Количество военнопленных и военного имущества, захваченных нашими войсками, достигло 24 000 человек, 200 артиллерийских орудий и 260 танков. Наши потери составляют около 3000 человек.
Встречи с произведениями подлинного искусства никогда не бывают скоропроходящими: все, что написано настоящим художником, приковывает наше воображение, мы удивляемся широте познаний писателя, глубине его понимания жизни.П. И. Мельников-Печерский принадлежит к числу таких писателей. В главных его произведениях господствует своеобразный тон простодушной непосредственности, заставляющий читателя самого догадываться о том, что же он хотел сказать, заставляющий думать и переживать.Мельников П. И. (Андрей Печерский)Полное собранiе сочинений.
Книга известного советского поэта, переводчика, художника, литературного и художественного критика Максимилиана Волошина (1877 – 1932) включает автобиографическую прозу, очерки о современниках и воспоминания.Значительная часть материалов публикуется впервые.В комментарии откорректированы легенды и домыслы, окружающие и по сей день личность Волошина.Издание иллюстрировано редкими фотографиями.
Михаил Александрович Бакунин — одна из самых сложных и противоречивых фигур русского и европейского революционного движения…В книге представлены иллюстрации.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад отдельной книгой в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют по сей день информационную и энергетико-психологическую ценность. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.