Я стираю свою тень - 4 - [17]

— Спасибо, всегда мечтал умереть от голода внутри египетской пирамиды.

— Не о смерти надо думать, а радоваться, что продлил жизнь. Думаешь, древние питались святым духом?

— Не думаю, что у какой-нибудь еды есть срок годности в пять тысяч лет. Если только она сама не занимается поиском пропитания.

— Типа долбодятлов?

— Вдруг у этих гигантов и куры были, как вымершие моа? Склюют нас как червячков.

— На Луне они могли сохраниться только в виде тушек, приготовленных к употреблению. И вообще, прости меня и давай наслаждаться ситуацией. — Айрис посмотрела на меня своими пронзительно миролюбивым взглядом, который было кощунственно проигнорировать.

— Ладно. — Я внутренне освободился от раздражения на супругу. — Давай наслаждаться.

Стены коридора были в меньшей степени испещрены барельефами, чем огромный ангар. Поэтому мы запросто смогли различить на них выделяющиеся темным контуром двери. Температура забортного воздуха поднялась выше ноля. Давление почти сравнялось с тем, которое было внутри лунохода. Однако, мы не решились выбраться наружу и начать исследовать артефакт пешком. Боялись, что за закрытыми дверями царит консервирующий вакуум и холод.

Двери в коридоре открывались иначе, чем тем, что были встречены нами раньше. Рядом с каждой имелась большая кнопка, активирующая механизм открытия. Рядом с ней была нанесена барельефная клинопись, расположенная вертикально. Возможно, это была инструкция, или какой-то заговор на долгую работу. Манипулятор уперся в кнопку. Дверь сама утопилась и отъехала в сторону. Внутри открывшегося помещения медленно разгорелся ионизированный свет.

Вездеход не вмещался в проем. Надо было решить, стоит ли риск нашего любопытства или нет.

— Набери воздуха и не дыши, а я буду дышать, — произнесла деловым тоном Айрис. — Открывай кабину и смотри, если я потеряю сознание, закрывай.

— Может, лучше я буду дышать?

— Какая разница, мы что, неравноценны?

— Я джентльмен.

— Поэтому ты и должен уступить даме, — нашлась Айрис.

— Ладно, только не дыши глубоко, вдруг тут яд или еще какие-нибудь примеси. Неясно, чем дышали эти гиганты, что выросли до таких размеров.

— Готов?

Я набрал воздуха, раздув щеки и покивал головой.

— Открывай.

Кабина подалась моим усилиям. Слегка шикнул в щели воздух, уравновесив давление с внешним. Я смотрел на Айрис. Она дышала ровно, не вызывая подозрений.

— Дыши, — произнесла она. — Воздух затхлый, но вполне подходящий.

Я сделал вдох. Действительно, пахло древностью. Не могу иначе описать этот запах, но учуяв его, сразу становится ясно, что попал внутрь древнего помещения. В коридоре было прохладнее, чем внутри лунохода, но комбинезон прекрасно защищал тело от холода. Мерзли только уши.

Айрис выбралась наружу и чуть не упала.

— Осторожно, пол скользкий. Еще не нагрелся.

Действительно, полы блестели, как свеженадраенный каток. Я ступил на него и понял, что на коньках было бы проще.

— Погоди. — Я снова вернулся в салон и вынул из него газовый резак, похожий на огнетушитель.

Я понял, что это за вещь, когда прочитал на нем надпись, сделанную на космолингве.

— Зачем он тебе? — Айрис не поняла моей задумки.

— Зацени.

Я включил и поджег пламя пьезорозжигом. Кислород и пропан смешались в горелке и выдали струю синего пламени. Я направил ее перед собой, расплавив лед и мгновенно высушив покрытие пола. Наступил на сухое место и отбил пару чечеточных движений.

— Гигант мысли, — оценила мою находчивость супруга.

— По льду, аки по суху. Иди за мной, я приведу тебя в комнату обетованную.

Айрис рассмеялась. Она была сильной женщиной, но обожала, когда я показывал себя умнее, сильнее и находчивее ее. Так ей было спокойнее жить.

Глава 5

По тому, как я совершенно не понимал предназначения обстановки комнаты, в которой мы оказались, можно было судить об уровне технологического отличия, обусловленного скорее всего и отличным мировосприятием, между нами и прошлой цивилизацией. Они точно ничего не знали о капитализме и ограниченном времени использования вещей. Вещи, составляющие интерьер комнаты, и выполняющие какие-то функции, ставили меня и Айрис в тупик своим предназначением.

Гиганты обожали делать на века, будто не собирались ничего модернизировать. Каменные и композитные предметы обстановки казались грубоватыми на первый взгляд, излишне утилитарными, но при тщательном осмотре удивляли точностью, филигранностью обработки и гармонией формы.

— На хамам похоже, — заметил я, увидев несколько гладких прямоугольных плит, поставленных на каменные поставки со спиральной выточкой.

На ощупь плиты уже не казались обжигающе ледяными. Я обнаглел, залез на одну из них и лег на спину. Несмотря на жесткую постель, я не почувствовал больших неудобств. Напротив, мне стало как-то уютно, будто я выпил рюмку водки после того, как сильно промерз. По телу массирующей волной растеклось убаюкивающее тепло. Я хотел предложить Айрис прилечь рядом, но тут мой взгляд напоролся на светлый прямоугольник прямо надо мной. Он был похож на старый кинескопный телевизор, который плохо принимал сигнал. Сквозь муть проступало движение, похожее на колыхание крон деревьев на ветру.