Я стану твоим врагом - [52]

Ликонт, должно быть, дал Северине выпить дурманного зелья, раз императрица заключила с ним подобный унизительный для аверонцев контракт. Аверонское войско на северных землях Валлии, принадлежавших самому герцогу, наверняка ждали сплошные ограничения и жуткие условия — постоянный снег, холод, болезни и лишения. Северина напрочь лишилась разума, послушав валлийского генерала!

Марион оглянулась: похоже, она отстала от резвящихся дамочек достаточно, чтобы те упустили её из виду. Дёрнув поводья, баронесса свернула с охотничьей тропы.

Она пустила коня шагом, вдыхая свежий воздух королевского леса. Где-то далеко слышался лай собак, задорные крики и рёв — так далеко, что это приносило настоящее облегчение: знать, что их пути сойдутся ещё нескоро.

Проклятый Ликонт, проклятый ублюдок…

Она думала, что готова забыть о нём, готова закрыть глаза своей ненависти — только ради собственного спокойствия, ради Михо, который не заслуживал мести валлийского генерала. Но она ошибалась: оказалось, ненависть очень сложно подавить. Ликонт мог отобрать у неё всё, и, как и обещал, он это сделал. Он был прекрасным воином и, как расчетливый политик, он не стал выжидать и терять драгоценное время. Он видел её слабые места, и он туда ударил.

Марион спрыгнула с коня: королевский лес здесь переходил в непроходимую чащу, от которой отделяла последняя уютная полянка, заросшая ярко-жёлтыми цветами. Привязав узду к ветке, она сделала несколько шагов по мягкой траве и медленно опустилась, вдыхая незнакомый запах. Эти цветы не росли в Авероне. Яркие, дерзкие, дикие, как вся Валлия, эти жёлтые, слепящие, как солнце, лепестки заполонили всю поляну, создавая маленький островок безмятежности и покоя. Марион обхватила колени руками и закрыла глаза, наслаждаясь тишиной.

Недолго: со стороны тропы раздалось характерное пофыркивание и цокот копыт — всадник, кем бы он ни был, ехал медленно, а вскоре и вовсе спешился, и треск ветвей вынудил её обернуться, ожидая его появления из-за деревьев.

— Леди Марион, — слегка удивлённо проговорил Нестор Ликонт, придерживая коня.

— Генерал, — неприязненно отозвалась баронесса, возвращая его удивлённый взгляд.

— Я знал, что вы отстали от основной толпы и выбрали неверную дорогу, но не думал, что… — снова заговорил Нестор, рассматривая поднимавшуюся с травы женщину.

Марион была одета по-мужски: штаны, рубашка, охотничий мундир — местные сплетницы наверняка успели обсудить непривычный костюм баронессы. Сам Нестор мог оценить его по достоинству: в простой одежде Марион выглядела и вела себя совершенно естественно, так, как никогда не позволяла себе при дворе. Вот и сейчас, этот её взгляд, не отстранённо-равнодушный, каким она смотрела сквозь него в дворцовых залах, но злой… ох, какой же злой… какой пламенный…

— Вы-то что здесь забыли? — подтвердила его догадки баронесса, и по её тону Нестор понял: этикет и дворцовые манеры остались там, за пределами королевского леса.

— Когда-то я был отличным наездником, — мрачно усмехнувшись, ответил Ликонт. — Но тогда у меня было обе руки. Нет ничего удивительного в том, что во время охоты я отстал от прочих и слегка заплутал в лесу.

— Заплутал! — перекривила Марион, разглядывая своего врага. — Ты? Заплутал? В знакомых тебе лесных угодьях? Говори правду, генерал! Или за всеми своими тёмными делами уже разучился?

Марион была раздражена и встревожена: он чувствовал это, видел в раскрасневшемся лице, в отчаянных, злых глазах. Так раздражена, что даже не пыталась держать себя в руках — или не считала нужным. А может, не имела на то сил — на лице её залегли глубокие тени, ставшие заметными лишь тогда, когда он подошёл ближе. Теперь их разделяло всего несколько шагов — почти ничего и целая пропасть.

— Я искал тебя, — жёстко заговорил Ликонт: если баронесса хочет открытого разговора, она его получит. — Знал, что ты отстала от всех, знал, что пойдёшь другим путём. Хотел увидеть ещё один раз…

— Зачем?

Герцог дёрнул щекой, не отрывая от неё глаз. От верховой езды её прическа растрепалась, и выбившиеся из неё волнистые пряди падали ей на лицо, обрамляли щеки, виски, шею…

— Хочу понять, — медленно проговорил он, — что в тебе такого… особенного. Что в тебе сводит мужчин с ума, заставляя бросать всё, рисковать всем, чтобы только… быть с тобой?

— Тебе-то что за дело, выродок? — не выдержала Марион, стискивая кулаки. — Тебя эта напасть обошла стороной, тебе ли переживать? Ты убил моего мужа, оговорил перед императрицей, отнял всё имущество — у меня и моего сына! Я на грани лишения титула — тебе всё мало? Чего ты ещё от меня хочешь, ублюдок?!

— Я был зол, — отрезал Нестор, чувствуя, как кровь приливает к лицу. Никто, никогда не смел разговаривать с тайным советником в таком тоне! — А кто бы на моём месте не был?! Ты попыталась отомстить, и у тебя почти получилось — ты сделала меня одноруким! Калекой! Генерал валлийской армии, герой войны — калека! Как думаешь, каково это?! Ты отняла то, что я уже никогда не верну! То, что я сделал — лишь справедливая плата за твоё коварство! И я сделал бы это ещё раз, случись такая возможность! А ещё лучше, — Нестор подался вперед, и Марион инстинктивно напряглась, готовясь к атаке, — удушил бы в темных коридорах королевского дворца! Гадина…