Я согласна - [27]

– В гостиной.– Он распахнул дверь, и Мэгги раскрыла рот от удивления, когда волна горячего воздуха ударила ее.

– Бог мой, тепло! Можно сказать, даже жарко!

– М-м...– Джеймс подтолкнул ее вперед и закрыл за ней дверь.– Эта печка топится дровами.– Он кивнул головой в сторону маленькой черной печки, стоявшей на толстой покрытой шифером плите в середине комнаты.

– Умно. И очень эффектно. К ночи я могу оттаять.

– О, мы определенно должны посмотреть, как ты растаешь.– Его глаза сверкнули, глядя на нее. Она не могла остановить безжалостный румянец, заливший ее щеки. Краснеть от смущения было, безусловно, старомодно. Особенно для двадцатипятилетней женщины!

– Так вот вы где! – Худая, как палка, женщина в возрасте около пятидесяти лет торопилась через качающуюся дверь прямо к ним, неся большой поднос, где громоздились прикрытые тарелки.– Суп.

– Позвольте мне.– Джеймс одарил женщину ослепительной улыбкой, взял тяжелый поднос и поставил его на один из двух находящихся в комнате столов.

Мэгги развлекалась, наблюдая, как женщина буквально засветилась под действием обаяния Джеймса.

– Просто сядьте и поешьте, пока он горячий.– Мауди начала снимать крышки с поданных тарелок. Она остановилась, нахмурилась и устремила на Мэгги маленький блестящий черный глаз.– Вы не из тех женщин, которые хотят, чтобы подавали по частям, не правда ли? – спросила она.

– По частям? – безучастно повторила Мэгги.

– Вы знаете, вначале суп, потом салат, потом мясо. У нас была женщина на прошлой неделе, которая хотела, чтобы ее именно так обслуживали.

Масса ненужной работы, по-моему. Ведь все равно все потонет у вас в желудке.

– О нет. Все прекрасно. Это выглядит очаровательно,– искренне сказала Мэгги, когда увидела пар, поднимающийся от рыхлого запеченного картофеля и толстого куска жареного мяса.– Я голодна.

– Конечно, голодны,– согласилась Мауди.– Постарайтесь съесть эти сандвичи на завтрак. Их привезли на автобусе неделю назад.

– Я вижу.– Мэгги опустилась на стул, стараясь сделать все от нее зависящее, чтобы не рассмеяться.

– Не слышал ли ваш брат когда-нибудь о департаменте здравоохранения или, что более уместно, об отравлении трупным ядом? – спросил Джеймс.

– Инспектор департамента здравоохранения – наш кузен, и вы получите хорошую страховку, если отравитесь трупным ядом.

– Это утешает,– сухо ответил Джеймс.

– Немного денег никогда не бывают некстати, и спасибо вашему мистеру Джонсону за то, что мы получили их большое количество. Но вы не беспокойтесь. Я всему веду счет. Если захотите чего-нибудь еще, то дайте мне знать.– Она кивнула седой головой с особым выражением на лице и, улыбнувшись Джеймсу, вышла.

– Слава Богу, что ты ей понравился.– Мэгги криво улыбнулась.

Он ухмыльнулся в ответ.

– Вот. Еда.– Он передал ей тарелку с мясом, запеченный картофель и салат.

– Спасибо.– Она стала есть с жадностью.

– Сырная приправа?

Мэгги мгновенно посчитала калории, которые должны были содержаться в бледно-желтой приправе, и оценила ее восхитительный запах.

– На что решиться? – Она покачала головой с сожалением.

– Ты уделяешь так много внимания своей диете. У тебя восхитительное тело, которое приятно потрогать руками.

– Вот этим способом я и хочу сохранить фигуру.

– Под моими руками? – спросил Джеймс с насмешливой наивностью.

– В хорошей форме! – проскрежетала Мэгги.– А где все? – в отчаянии она изменила тему разговора.

Он последовал ее примеру:

– Возможно, мы его единственные постояльцы, я говорю об этом в самом широком смысле.

– Нет,– покачала головой Мэгги.– Есть по крайней мере еще один. Кто-то хотел воспользоваться ванной в то время, когда я была там.

– Приведение? – предположил Джеймс.

Мэгги с завистью наблюдала, как он щедро прибавил масла и кислых сливок в свой запеченный картофель.

– Нет, он трубил чересчур брюзгливо для привидения.

– О, я не знал,– Джеймс добавил сырную приправу в салат.– Я бы подумал, что быть привидением – уже само по себе достаточно, чтобы брюзжать. Самому по себе бродить в округе по ночам, вместо того чтобы находиться в постели с хорошенькой, горячей женщиной из плоти и крови.

Разрезая нежное мясо, Мэгги старалась придумать спокойное возражение. Ничто не приходило на ум, и она нервно кусала губы. В голове у нее была путаница. Джеймс общался с умными женщинами, а все, на что она была сейчас способна, это молчать, как бревно. И краснеть.

Работа была безопасной темой для того, чтобы устранить угрозу ее хрупкой уверенности в себе. Работа как предмет для разговора была безличной, и Мэгги досконально знала ее. Она решительно задала ему наводящий вопрос о предполагаемых планах относительно места, куда они приехали, возвращаясь к удобному способу общения с ним.

Когда они распорядились последней крошкой незабвенного шоколадного торта, Мэгги уже твердо контролировала себя. Ее ум устранил все тревоги. Однако когда Джеймс предложил посмотреть их комнату, она пошла снова охваченная возбуждением.

Она могла только ждать. В конце концов, после того как она фантазировала целых пять лет, Джеймс действительно собирался вступить с ней в связь. Она задрожала, когда они покинули уютную теплоту гостиной, и Джеймс сжал ее в объятиях. На краткий миг она расслабилась, чувствуя его крепкое тело.