«Я слышал, ты красишь дома». Исповедь киллера мафии «Ирландца» - [46]

«Я пришел на работу в профсоюз примерно в то время, когда это все происходило, сразу после того, как Джимми стал президентом. После процесса о прослушке все говорили, что у них не найдется такого большого парашюта, чтобы спасти задницу Бобби Кеннеди, когда он прыгнет с Капитолия».

Глава 14. У стрелка маски не было

«Я прилетел в Детройт и доложился в 299-м местном отделении на Трамбал-авеню. Это было родное отделение Джимми. На той улице, где стадион «Тайгерс». 299-е местное отделение организовало кампанию по объединению в профсоюз детройтских таксистов. Прямо напротив здания отделения был большой гараж таксомоторов, и, когда мое такси подъезжало к 299-му местному отделению, я увидел на другой стороне улицы пикетчиков «Братства». Там буду и я. Я знал, что там мое место. Я был очень рад стать организатором в 299-м отделении, а если справлюсь, меня вернут в Филадельфию организатором в 107-м отделение, даже если придется создать для меня дополнительную должность. У меня был шанс сделать главного ребе своим ребе.

Когда-то я даже мечтал стать организатором «Международного братства». Это должность на самом верху. Работа в главном офисе. Разъезды повсюду, где ты нужен. Можно оказать много вполне законных услуг и себя не обидеть. Если бы в конце с Джимми не произошло то, что произошло, я стал бы организатором «Международного братства».

В Детройте меня назначили к Биллу Изабелу и Сэму Портвайну. Работали они вместе, занимались связями с общественностью, однако на самом деле Сэм смотрел на Билла как на босса команды. Билл был ростом около 173 см и славился умением наворачивать конфеты, но не те, что едят, а те, что взрывают – динамит. Билл умел делать бомбы и всегда их собирал. Билл родился в Ирландии, но говорил без акцента, как американец. Раньше работал дальнобойщиком. Числился он в Сент-Луисе и считался организатором местного отделения в Сент-Луисе и организатором Смешанного комитета Сент-Луиса, во главе которого стоял действительно хороший профсоюзный деятель Гарольд Гиббонс. Именно Гарольда Гиббонса Джимми должен был назначить вместо Фрэнка Фицсиммонса, когда сам в 1967 году пошел учиться.

Сэм был из Вашингтона, округ Колумбия, и повыше, поплотнее и помладше Билла, скорее, моего возраста. Мне было 37. Насколько я знаю, Сэм пришел на работу в проф-союз прямо из колледжа. Оба были очень близки с Джимми Хоффа.

Для сплочения таксистов в профсоюз выделили около восьми организаторов. Каждое утро мы собирались, а затем отправлялись в пикет и раздавали листовки, которые Билл и Сэм составляли вместе с людьми из связей с общественностью. Иногда мы пикетировали гараж таксомоторов через дорогу от здания профсоюза. В другой раз мы выстраивали линии информационных пикетов у стоянок такси по всему городу, например, у большого зала Кобо-холла или отеля «Уорнер».

Ты отводил таксистов в сторонку, объяснял преимущества работы для членов профсоюза и просил подписать профсоюзную карточку. После получения подписей 30 % работников трудовое законодательство давало право провести голосование, определиться, хотят ли рабочие проф-союза или нет. Но Билл учил меня никогда не проводить голосование, не получив более 50 %, иначе наверняка проиграешь. Билл также объяснил мне, что после получения права на голосование может явиться другой профсоюз и попытаться увести людей к себе. Если у них 10 % карточек, они имеют право участвовать в выборах и могут побить твой профсоюз после того, как ты сделал всю работу. Нас только что вышвырнули из АФТ-КПП, и мы вечно опасались вмешательства в наше голосование одного из их профсоюзов и увода людей к себе или переманивания достаточного количества наших голосов, чтобы не выиграл никто. В то время царил закон джунглей. Ты не знал, кому доверять, но все время беседовал с таксистами и убеждал их подписать карточку. Почему-то тогда в Детройте в такси работало много лесбиянок. Им хотелось, чтобы к ним относились как к мужчинам, и ты должен был это уважать, в противном случае не получил бы подпись.

Подпись на карточке не означала, что потом они проголосуют за профсоюз, потому что работодатель оказывал давление, а голосование было тайным, и таксисты могли поставить подпись, только чтобы ты отстал, а затем проголосовать как угодно, и ты ничего с этим не мог поделать.

Я жил в «Холидей Инн», и профсоюз оплачивал мои гостиничные счета и выдавал деньги на еду и повседневные расходы, а кроме того, я получал зарплату. В те дни у тебя могло быть больше одной должности в профсоюзе, и ты мог получить столько, сколько Джимми или твой ребе тебе платил. У меня была одна должность, но я знаю, что Билл и Сэм получали деньги в нескольких местах.

Это казалось легкими деньгами, и Детройт во многом был похож на Филли. Дел было много, и скучать не приходилось. Мы ходили на бои, футбольные матчи и все, что было интересного в городе. Билл и Сэм хорошо закладывали за воротник, и мы много сидели в барах.

Они научили меня, что слово «профсоюз» что-то значит. Все должны быть едины или ничего не удастся добиться для рабочих. Профсоюз силен настолько, насколько силен самый слабый его член. Как только возникают разногласия, работодатель это чувствует и использует в своих интересах. Допустив разногласия и раскольнические группировки, ты на пути развала профсоюза. Босс может быть только один. У тебя могут быть помощники, но нельзя, чтобы местным отделением управляли девять парней. Если ты это допустишь, работодатель заключит тайные сделки и расколет профсоюз. Работодатель незаконно уволит самых сильных профсоюзных активистов, и ему все сойдет с рук, а профсоюз расколется надвое.