«Я слышал, ты красишь дома». Исповедь киллера мафии «Ирландца» - [37]

Но, с другой стороны, и сами профсоюзы водителей грузовиков не сидели сложа руки, прибегая, если требовалось, к террористическим методам – взрывам, поджогам, избиениям и даже убийствам. Война шла не только между рабочими и предпринимателями. Нередко она вспыхивала и между соперничавшими профсоюзами, а зачастую даже внутри самого профсоюза. Печально, но преследовались рядовые члены профсоюза, призывавшие к демократизации его структуры.

Альянсы, которые заключал Хоффа с гангстерами по всей стране в годы становления и укрепления его самого и руководимого им профсоюза, ныне представляют собой предмет изучения историков. Однако в 50-е годы его нечистоплотные связи только начинали вылезать наружу.

В мае 1956 года Виктор Ризель, журналист «Нью-Йорк джорнэл американ», специализировавшийся на расследованиях, пригласил на свое радиошоу членов профсоюза «Тимстеры», настроенных против Хоффа. Ризель ополчился против засевших в профсоюзах криминальных элементов. Вскоре после завершения вечерней радиопередачи Ризель вышел из знаменитого манхэттенского ресторана «Линди», расположенного на Бродвее неподалеку от Таймс-сквер. Внезапно к нему приблизился какой-то субъект и плеснул в лицо серной кислотой. В результате журналист ослеп на оба глаза. Вскоре стало очевидным, что за этим нападением стоял один из союзников Джимми Хоффа, рэкетир Джон Диогварди, или Джонни Дио. Дио было предъявлено обвинение в соучастии в тяжком преступлении, но когда непосредственного исполнителя обнаружили убитым, а другие свидетели отказались от сотрудничества с органами следствия, все обвинения с Дио сняли.

Когда ослепший Виктор Ризель появился на телеэкранах и стал призывать к реформированию профсоюзов, страна была настолько возмущена, что сенат потребовал проведения слушаний по вопросу влияния рэкетиров на профсоюзное движение в прямом эфире. Эти слушания вошли в историю как слушания Комиссии Макклеллана, во главе которой стоял сенатор от штата Арканзас Джон Макклеллан. Членами упомянутой Комиссии были будущий кандидат в президенты, сенатор США от штата Аризона Барри Голдуотер и сенатор от штата Массачусетс и будущий президент США Джон Кеннеди. Главным юридическим консультантом Комиссии Макклеллана стал младший брат Джона Кеннеди – Роберт (Бобби). В результате демонстративно непримиримой позиции, которую занял в ходе расследования Роберт Кеннеди, он стал главным врагом Джимми Хоффа.

Джонни Дио воспользовался Пятой поправкой при ответах на все вопросы, включая и вопрос о том, встречался ли он когда-либо с Джимми Хоффа. Работая в профсоюзе, Джимми Хоффа Пятой поправкой воспользоваться не мог, в противном случае ему пришлось бы расстаться с занимаемой должностью. Когда дело дошло до прослушивания записей его телефонных разговоров с Джонни Дио, Хоффа не мог припомнить, чтобы тот оказывал ему какие-то услуги. И вообще он отвечал на все вопросы уклончиво, то ссылаясь на забывчивость, то валяя дурака. Так, на очередной вопрос Бобби Кеннеди о магнитофонных записях он дал такой ответ: «Я мог бы вспомнить то, о чем вы меня спрашиваете, если бы вы помогли мне освежить мои воспоминания, потому что я не жалуюсь на память, однако, к сожалению, именно этого момента припомнить не могу».

Страна была бы возмущена куда больше, услышь она высказывание Джимми Хоффа в узком кругу по поводу нападения на Виктора Ризеля: «Этого сукина сына Ризеля ошпарили кислотой. Жалко, руки ему не ошпарили – нечем было бы строчить на машинке».

Когда Бобби Кеннеди спросил Хоффа, от кого он получил 20 000 долларов наличными для вложения в какое-то предприятие, тот ответил: «От физических лиц». Когда его попросили назвать их, Хоффа заявил: «Я одолжил данную сумму и вот так с ходу не скажу у кого – сейчас не помню, но я затребовал записи моих долгов, они у меня, и все деньги, которые одолжил за этот период времени, пошли на это предприятие».

Вот вам и объяснение.

Бобби Кеннеди назвал Джимми Хоффа «самым могущественным после президента человеком в стране».

Хоффа стал знаменитостью в 50-х годах отчасти благодаря имиджу эдакого «крутого» парня, охотно тиражировавшемуся телевидением. Он был визуальным воплощением антиистеблишмента, причем еще задолго до появления этого понятия. Если мыслить современными категориями, ближе всего к образу Хоффа подбирается лидер группы хеви-металлистов. А вообще ныне просто нет в наличии фигур, способных, бросив вызов и предпринимательской элите, и правительству, с такой гордостью отстаивать права рабочего класса, как Джимми Хоффа.

Когда в октябре 1957 года, то есть за месяц до встречи в Апалачине, Джимми Хоффа стал президентом «Международного братства водителей», телевидение пребывало еще в полудетском возрасте. Тем не менее он был частым гостем на ток-шоу, в частности на «Встрече с прессой». Где бы он ни появлялся, в лицо ему сразу же тыкали десятками микрофонов, ну а если Джимми Хоффа созывал пресс-конференцию, на нее рвались корреспонденты всех ведущих мировых СМИ.

Две основные доктрины определяли его действия, и он постоянно подтверждал их словом и делом. Первой доктриной были «цели», второй – «средства». Его «целями» было его отношение к рабочему классу. Хоффа не раз повторял, что его философия проста: «рабочего человека в Америке постоянно обирают». «Средства», его доктрину номер два, можно выразить в одной реплике, адресованной Бобби Кеннеди на какой-то вечеринке в узком кругу, где оба оказались случайно: «Я поступаю с другими так же, как и они со мной. Только похуже». Если в двух словах, то Джимми Хоффа был убежден, что «средства» для облегчения участи рабочего человека Америки (чем и занимался его профсоюз) могут быть любыми, если они обеспечивают достижение цели или способствуют ей.