Я русский офицер! - [2]

— Этого не может быть, – усмехнулся капитан.

— Почему?

— Потому, что не может быть. Ты не представляешь себе степень охраны и защиты ракет подобного рода.

— Возможно, но я представляю себе способности моджахедов в торговле.

Восточный ветер Аравийской пустыни завывал как пещерный лев. Резкий сигнал монитора заставил обоих бойцов кинуться к экрану. Целеопределитель ясно указывал на ракетную атаку. Классификация объектов нападения фиксировалась. Капитан закричал в селекторную связь:

— Тайфун!!! Атака системой А–10

***

— Я русский офицер! Кто–то не понял? Я вижу, что поняли. – Прошелся вдоль понуро стоявшей шеренги бойцов разномастных кровей, угрюмо поглядывающих на него. Продолжил хриплым голосом со стальными обертонами в тексте. – А поэтому мы будем делать всё по–русски. А? Майкл? Тебе понятно, что я говорю? Что молчишь, американская сволочь? Кто, блять, затеял бойню? Да ваши цереушники, это знает даже дохлая ворона! А теперь собирают сессии ООН, ля–ля–ля… хо–хо–хо… Непредсказуемый выброс энергии исламизма. Передача тактического ядерного вооружения бригадам Аль–Каиды, якобы, Белоруссией… Подводные лодки в степях Саудовской Аравии… Да вы и на одном поле сесть с Белоруссией не имеете права, американские недоноски! Верно, Данила? – повернулся к стоящему позади него бойцу, держащему под прицелом шестиствольного пулемёта шеренгу, укомплектованную, в основном, неграми, итальянцами и албанцами. – А? Врангель, чего молчишь?

Напарник майора российской армии сплюнул и молвил, недобро глядя на шеренгу:

— Да вот, командир, подсчитываю в уме количество патронов в ленте на погонный метр.

— Это, Данила, полезное занятие. И весьма, ябскл, перспективное в свете сложившейся, а также и далее развивающейся ситуации. Что!!! – !!! – !!! – неожиданно заорал, злобно окинув взглядом шеренгу. – Жить, вашу мать, захотели? И не просто жить, а за счёт моего батальона? А? А? А? Вы думали, что русская бригада состоит из одних лохов, недоумков и неврастеников? Вы думали, мы убежим с поля боя? С поля, бой на котором идёт до сих пор по вашей, – указал пальцем на громадного негра, с генеральскими знаками отличия, – умной, как вы посчитали, идее и политике, которую я называю политикой трусливых недоносков. Гдееее!!! Где, блять, мои люди? Я скажу тебе, где… – уставился на американского генерала. – Они сгорели заживо в ядерном пламени боеголовок, которые созданы в США… В СШАааааа!!!... Этой стране уродов, перверстов и недоносков… А где же, генерал, твои, сука, люди? А? А? А? Я скажу тебе, чёрная крыса… Хотя ты и сам знаешь всё. Они, твои афроамерикомексиканцы, ушли со своих позиций за час до атаки. Они увели свои противоракетные установки и мы, русские, остались с голой жопой против килотонных снарядов… Но, Данила, ты же знаешь, мой батальон лёг недаром. Противник был уничтожен на сто процентов, но ракеты с боеголовками А–10, к сожалению, уже летели в нашу сторону. Нам с Данилой повезло, мы находились в командном убежище, прикрытым бетоном, смешанным с обедненным ураном. Мы остались живы, но триста человек сгорели. А вот тебе, генерал, не повезло… Твой вертолётик притормозили мы. Ты не ожидал, что над нашими позициями нельзя пролететь безопасно. Не ожидал? Не ожидааал…

— Командир, время идёт, – подал голос Врангель. – Связи нет, но наши сюда успевают позднее, чем моджахеды. Я сам всё просчитал на калькуляторе. Компьютеры все вырубились из–за ядерной электронной волны. И пще, Тайфун, давай их кончать и линяем…

— Да нет, Данила, так нельзя. Они наши союзники, даже более того, я подчиняюсь этому черножопому генералу, который убил людей моего батальона. Не буду же я уподобляться ему, этой чёрно–бледной крысе. Нет, так не пойдёт.

— Так что, нам волочь на своём крошечном планере всю эту блятскую ораву? – хмуро вопросил Врангель.

— Ви будьете атвичьать перьед мьеждународным трьибпфуналом! – истерично прокричал пожеванный и весь изодранный полковник, стоявший рядом с командующим американским контингентом объединённых сил.

— Что ты сказал? – переспросил Врангель. – Отвечать сегодня ты будешь только перед Тайфуном и Врангелем, – и направил пулемёт на полковника. Через секунду сказал: – Впрочем, тебе, я думаю, будет этого много. – Вытащил из кармана пистолет, подошел вплотную и направил его в лоб полковнику. – Вот этого трёхлинейного калибра будет достаточно. – И нажал на спуск.

Грохот выстрела, вой пули и падение полковника в песок аравийской пустыни, заставили всю шеренгу, где было двенадцать человек, мелко задрожать и спрятать глаза вниз.

— Ты шо, Данила? – вопросил Тайфун. – Этот полковнишка – начальник разведки. В нём было много полезной информации.

— Это обморок, – ответил Врангель. – Я стрелял мимо. Он просто уссался, вот и всё.

Действительно, через минуту американский офицер зашевелился и кое–как поднялся на ноги. Вид у него был как у живого покойника.

— Есть ещё желающие сделать заявление? – спросил Врангель. В ответ прошуршала тишина.

— Итак, – сказал Тайфун, мы сейчас с вами вместе начнём работу по переселению информации из вашей башки в наши диктофоны. Но должен предупредить: специфика допроса русским офицером не есть шедевр гуманности. – Добавил: – Хотя мы и не звери, естн. Начнём с тебя, – и поманил пальчиком полковника разведки. Тот тяжелыми шагами подобрёл. Стал. Смотрел в песок и потел.