Я работаю на себя - [39]

Путешествие измотало. Скорее, даже не само путешествие, а замкнутое пространство звездолета и ограниченность свободы действий, хоть и шикарный, но это был всего лишь звездолет.

Мара хлопала в ладоши, когда мы встали на орбиту планеты. А она, окутанная покрывалом облаков, сквозь которые проглядывали моря и леса, величественно вращалась перед ними. Сутки на планете составляли двенадцать часов, гравитация – три с половиной «Ж», в общем, вполне комфортная среда обитания.

Олег связался с диспетчерской службой планеты, запрашивая разрешение на посадку. Диспетчер долго не отвечал, наконец-то послышался его охрипший голос.

– Капитан, ты что, не понял, куда попал? Садись, куда хочешь, места хоть отбавляй, я даже не буду спрашивать, зачем ты прилетел в эту дыру на краю вселенной. Прилетел – и хорошо, расскажешь новости. Давай, садись, ждём тебя! – и выдал координаты посадки.

– Как-то странно! – удивленно посмотрел на Мару.

– Ничего странного, а ты что думал? Это тебе не планеты центральных миров! Здесь минимум цивилизации и максимум насилия. Право сильного в приоритете, так что нам еще предстоит завоевать место под солнцем.

Удивленно на нее посмотрел:

– А ты откуда знаешь? Ты что раньше бывала на таких мирах?

– Да знаю вот, не первый год живу на свете. Ладно, хватит разговаривать, пошли экипироваться. С посадкой торопиться не будем, нужно все проверить, а то сядем и сразу попадем в какую-нибудь передрягу.

– Какую передрягу, Мара?

– Обыкновенную, имущество отберут, и живи, как хочешь. На таких планетах, дорогой мой, жаловаться некому.

Экипировались как на маленькую войну, боевые роботы, переносные комплексы, бластеры и обыкновенное стрелковое оружие, гранаты всех типов. Наш отряд насчитывал десять бойцов вместе с нами. Кабины боевых роботов занял я и Мара. Погрузились в спускаемый шаттл и уже хотели стартовать к планете. Но нас остановил доклад Шона.

– Капитан, к планете Гостон приближаются два тяжелых боевых крейсера.

– Вот, Мара, а ты говорила, что на таких мирах нет порядка, целых два боевых крейсера, кого они интересно будут ловить.

– Олег, сходи, пожалуйста, разберись, – и как-то странно на него посмотрела.

Хотел было возмутиться, но потом передумал, решил не перечить жене, себе дороже, вылез из кабины и пошел в рубку. А Шон докладывал Маре:

– Нам приказано положить звездолёт в дрейф. Крейсера перекрыли нам все пути отхода.

– Понятно, без паники, Шон, команде боевая тревога, покинуть звездолет на шаттлах, капитана не трогать, он останется здесь.

Пока я поднимался в рубку по бесчисленным коридорам, на звездолете происходила какая-то лихорадочная суета.

– Мара, что за суета на звездолёте?

– Не знаю.

– Шон, может быть, ты знаешь?

– Конечно, капитан, готовимся встретить гостей.

– А, ну, это другое дело, – и продолжил свой путь к рубке, и чем ближе подходил, тем тише становилось на звездолете. Апогеем стала пустая рубка управления, ни одного оператора, все стояло на автомате.

– Мара, что это значит?

– Прости, Олег, ты скоро все поймешь, команда покидает звездолет, тебе придется набрать новую. Звездолет твой, на твоем счету достаточно средств, так что не пропадешь. У меня другая дорога. Прощай, дорогой, не ищи меня!

Стоял посредине рубки, как громом пораженный, под постоянно повторяющийся вызов боевого крейсера. Наконец очнулся, возвращая способность соображать. Попытался связаться с Марой, но тщетно, она отключила связь.

– Недолго длился мой брак! Что ж за напасть-то такая?

Консоль связи продолжала надрываться вызовом, пришлось отстегуть шлем и ответить:

– На связи капитан звездолета, Рогов Олег Васильевич.

– Капитан, положите звездолет в дрейф, иначе мы откроем огонь.

– В дрейф положить не могу, я один на борту. Экипаж покинул звездолет по неизвестной мне причине. Никаких действий по уходу с орбиты предпринимать не буду. Жду вас на орбите планеты.

– Хорошо, капитан, до встречи.

– А может, проясните ситуацию, я ничего не понимаю.

– Вот прилетим, и проясню, – последовал ответ невидимого собеседника.

Да и бог с ним. Пошел к себе, переоделся, налил крепкого алкоголя, выпил, но голова оставалась такой же, как в тумане, я совершенно не понимал происходящего. Прошелся по отсекам, которые занимал с Марой столько времени, потом решил зайти к ней в «будуар», туда, куда она его никогда не пускала, ссылаясь на женские секреты.

«Олег, у любой женщины должна быть тайна,» – как-то сказала она мне, – «иначе она перестанет быть женщиной, пусть это будет моей тайной. И пообещай мне, что никогда не войдешь сюда без разрешения».

Я пообещал и никогда не нарушал этого, теперь она улетела, оставив меня, поэтому можно было смело преступить данное слово.

Нажал сенсор, переборка медленно ушла в сторону, освобождая проход. Свет мгновенно зажегся, повсюду женские платья и всякие принадлежности, косметика, парфюмерия и другие принадлежности, ничего предосудительного. Уже хотел выходить, но тут взгляд упал на чуть сдвинутую в сторону панель, на одной из стен. Любопытство взяло верх, отодвинул панель, за ней находилась комната, вошел и замер в изумлении. В свете софитов повсюду сверкали драгоценности, в углу стоял неприметный шкаф. Подойдя к нему открыл дверку, которая вела в следующую комнату, увешанную оружием всех видов и на любой вкус. Повернувшись от неожиданности, отшатнулся, передо мной во всей красе стоял Бендик. Рефлекторно схватился за бластер, с которым теперь не расставался. Но Бендик стоял и не делал никаких движений, аккуратно подошел ближе и понял, что это всего лишь костюм. Сердце билось учащенно, но постепенно успокоилось. А я опустился в кресло и задумался.