Я раб у собственной свободы… - [12]

и неслучившихся блядей.

* * *

Мужик, теряющий лицо,

почуяв страх едва,

теряет, в сущности, яйцо,

а их – всего лишь два.

* * *

Назло газетам и экранам

живая жизнь везде царит;

вранье на лжи сидит обманом

и блядству пакости творит.

* * *

Есть в каждой нравственной системе

идея, общая для всех:

нельзя и с теми быть, и с теми,

не предавая тех и тех.

* * *

Высокий свет в грязи погас,

фортуна новый не дарует;

блажен, кто верует сейчас,

но трижды счастлив, кто ворует.

* * *

Есть мужички – всегда в очках

и плотны, как боровички,

и сучья сущность в их зрачках

клыками блещет сквозь очки.

* * *

Не зная покоя и роздыха,

при лунном и солнечном свете

я делаю деньги из воздуха,

чтоб тут же пустить их на ветер.

* * *

Мои способности и живость

карьеру сделать мне могли,

но лень, распутство и брезгливость

меня, по счастью, сберегли.

* * *

Бюрократизм у нас от немца,

а лень и рабство – от татар,

и любопытно присмотреться,

откуда винный перегар.

* * *

У смысла здравого, реального —

среди спокойнейших минут —

есть чувство темного, анального,

глухого страха, что ебут.

* * *

Блаженна и погибельна работа,

пленительно и тягостно безделье,

но только между них живет суббота

и меряет по ним свое веселье.

* * *

Опасно жить в сиянье честности,

где оттого, что честен ты,

все остальные в этой местности

выходят суки и скоты.

* * *

Не плачься, милый, за вином

на мерзость, подлость и предательство;

связав судьбу свою с гавном,

терпи его к себе касательство.

* * *

Скука. Зависть. Одиночество,

Липкость вялого растления.

Потребительское общество

без продуктов потребления.

* * *

Становится с годами очень душно,

душа не ощущает никого,

пространство между нами безвоздушно,

и дух не проникает сквозь него.

* * *

Эпоха не содержит нас в оковах,

но связывает цепкой суетой

и сутолокой суток бестолковых

насилует со скотской простотой.

* * *

Нам охота себя в нашем веке

уберечь, как покой на вокзале,

но уже древнеримские греки,

издеваясь, об этом писали.

* * *

Ища путей из круга бедствий,

не забывай, что никому

не обходилось без последствий

прикосновение к дерьму.

* * *

Я, не жалея, покидал

своих иллюзий пепелище,

я слишком близко повидал

существованье сытых нищих.

* * *

Себя продать, но подороже

готов ровесник, выйдя в зрелость,

и в каждом видится по роже,

что платят меньше, чем хотелось.

* * *

За страх, за деньги, за почет

мы отдаемся невозвратно,

и непродажен только тот,

кто это делает бесплатно.

* * *

Когда нам безвыходно сразу

со всех обозримых сторон,

надежда надежней, чем разум,

и много мудрее, чем он.

* * *

Старик, держи рассудок ясным,

смотря житейское кино:

дерьмо бывает первоклассным,

но это все-таки гавно.

* * *

Надо очень увлекаться

нашим жизненным балетом,

чтоб не просто пресмыкаться,

но еще порхать при этом.

* * *

Не стоит скапливать обиды,

их тесный сгусток ядовит,

и гнусны видом инвалиды

непереваренных обид.

* * *

Такой подлог повсюду невозбранно

фасует вместо масла маргарин,

что кажется загадочно и странно,

что нету кривоногих балерин.

* * *

Блажен заставший время славное

во весь размах ума и плеч,

но есть эпохи, когда главное —

себя от мерзости сберечь.

* * *

Напрасно мы погрязли в эгоизме,

надеясь на кладбищенский итог:

такие стали дыры в атеизме,

что ясно через них заметен Бог.

* * *

Все достаточно сложно и грозно

в этой слякоти крови и слез,

чтобы жить не чрезмерно серьезно

и себя принимать не всерьез.

* * *

Родясь не обезьяной и не сфинксом,

я нитку, по которой стоит жить,

стараюсь между святостью и свинством

подальше от обоих проложить.

* * *

В пепле наползающей усталости,

следствии усилий и гуляний,

главное богатство нашей старости —

полная свобода от желаний.

* * *

Словно от подпорченных кровей

ширится растление в державе;

кажется, что многих сыновей —

мачехи умышленно рожали.

* * *

Мы сохранили всю дремучесть

былых российских поколений,

но к ним прибавили пахучесть

своих духовных выделений.

* * *

Не горюй, старик, наливай,

наше небо в последних звездах,

устарели мы, как трамвай,

но зато и не портим воздух.

* * *

Люблю эту пьесу: восторги, печали,

случайности, встречи, звонки;

на нас возлагают надежды в начале,

в конце – возлагают венки.

* * *

Нашедши доступ к чудесам,

я б их использовал в немногом:

собрал свой пепел в урну сам,

чтоб целиком предстать пред Богом.

Живу я более чем умеренно, страстей не более, чем у мерина

* * *

Меж чахлых, скудных и босых,

сухих и сирых

есть судьбы сочные, как сыр, —

в слезах и дырах.

* * *

Пролетарий умственного дела,

тупо я сижу с карандашом,

а полузадохшееся тело

мысленно гуляет нагишом.

* * *

Маленький, но свой житейский опыт

мне милей ума с недавних пор,

потому что поротая жопа —

самый замечательный прибор.

* * *

Бывает – проснешься, как птица,

крылатой пружиной на взводе,

и хочется жить и трудиться;

но к завтраку это проходит.

* * *

Я не хожу в дома разврата,

где либералы вкусно кормят,

а между водки и салата

журчит ручей гражданской скорби.

* * *

В эпохах вздыбленных и нервных

блажен меж скрежетов зубовных

певец явлений атмосферных

и тонких тайностей любовных.

* * *

Вчера мне снился дивный сон,

что вновь упруг и прям,

зимой хожу я без кальсон

и весел по утрам.

* * *

Радость – ясноглазая красотка,

у покоя – стеганый халат,

у надежды – легкая походка,

скепсис плоскостоп и хромоват.

* * *

Сто тысяч сигарет тому назад