Я — порнозвезда - [95]

— Фу, как грубо, — скривился Ден.

— Сам попросил, — усмехнулась я. — И потом, я уверена, что эти поговорки уж точно не женщины придумали!

Выйдя из кофейни, Ден с чего-то решил, что мне необходимо осмотреть достопримечательности города. Мы прошли центральный парк и оказались на краю высоченного обрыва. С него открывался такой вид, что дух захватывало. Видны были начинающие желтеть поля с перелесками, поблескивающие ленты рек, деревушки с церквями. Свежий прохладный и ароматный ветер дул с полей, и я, закрыв глаза, вдохнула полной грудью и невольно улыбнулась.

— Пойдем в Успенский собор? — раздался голос Дена над моим ухом.

Я недовольно глянула на него.

— Не знаю даже. А что там такого замечательного?

— Фрески Андрея Рублева, — ответил он. — Тебе как искусствоведу, хоть и недоучившемуся, должно это быть известно.

— Я уже давно не искусствовед, — вздохнула я и посмотрела на возвышающийся белокаменный Успенский собор. — И кстати, все говорят только о Рублеве. Но редко упоминают имя не менее талантливого Даниила Черного. А его работы тоже есть в Успенском.

— Надо же! — непонятным тоном сказал Ден и удивленно на меня глянул.

— А ты знаешь, как появилась ваша знаменитая церковь Покрова на Нерли? — спросила я.

— Наверно, знал, но забыл, — смущенно засмеялся Ден.

— Белый камень для постройки Успенского собора привозили водным путем из Волжской Болгарии, — удивляясь своему менторскому тону, проговорила я. — Его выгружали на берегу реки Нерль. И по воле князя Андрея Боголюбского часть камня оставили на месте выгрузки для возведения церкви и там. Так и появилась Покрова на Нерли.

— Кто бы мог подумать, что ты напичкана такими знаниями! Спасибо за информацию, — сказал Ден после паузы. — Пошли в собор? И если хочешь, можем после обеда съездить в Боголюбово, здесь рядом, всего восемь километров. Раз ты так интересуешься стариной, тебе там понравится.

И мы действительно на следующий день съездили туда на моей машине. Когда прибыли на место, то решили посетить Свято-Боголюбский женский монастырь. Его белые церкви с синими куполами казались только что отреставрированными. Они выглядели величественными и нарядными одновременно. Мы зашли внутрь, причем при входе женщинам с непокрытой головой выдавали косынки. Осмотрев остатки белокаменного собора Рождества Богородицы и прекрасно сохранившуюся винтовую лестницу, известную тем, что именно на ней был убит князь Андрей, мы присели отдохнуть на деревянной скамеечке под развесистыми кленами. Ден молчал, глядя по сторонам в задумчивости. Аккуратные клумбы прямо перед нами пестрели многочисленными астрами. Я смотрела на цветы, на белые стены церквей, на черный длиннополый силуэт батюшки, неторопливо шедшего по дорожке к храму, и чувствовала, как покой постепенно заполняет душу. Солнце было по-осеннему мягким. Паутинки, золотящиеся в его лучах, медленно плыли по воздуху. Я откинулась на спинку скамьи и сквозь прищур ресниц какое-то время наблюдала за ними, впав в какую-то прострацию. Потом мои глаза закрылись, мысли потекли неторопливо и были незначительными, я бы даже сказала — пустыми.

— Разрешите присесть рядом, дочь моя, — раздался высокий мужской голос.

Я открыла глаза и с удивлением увидела, что Ден куда-то исчез, а на его место опускается полный румяный батюшка.

— Пожалуйста, — равнодушно ответила я. — Место не куплено.

Он улыбнулся в густую рыжеватую бороду и посмотрел на меня с любопытством.

— А не боитесь, святой отец, сидеть рядом неизвестно с кем? — с вызовом спросила я. — А вдруг я самая ужасная в этом мире грешница?

Батюшка развернулся ко мне и сложил пухлые руки на круглом животике. Он молчал, а я почему-то злилась все больше.

— Может, я уже нарушила все десять заповедей и погрязла в грехе и разврате? — продолжила я.

— Вы пришли сюда, — наконец, ответил он.

Его светло-коричневые в какую-то темную крапинку глаза смотрели ясно и приветливо.

— Просто здесь красиво, — сказала я уже не так агрессивно. — И я явно не первая туристка, которая посещает эту достопримечательность села Боголюбово, — усмехнулась я.

— Вы ходите на исповедь? — после паузы спросил батюшка.

— Ни разу не была, — созналась я. — А что, это так обязательно? Я всегда думала, что исповедь посещают только замшелые старухи.

— Как часто вы стираете свою одежду? — задал он странный вопрос.

— По мере надобности, — неохотно ответила я.

— А тело моете?

— Каждый день.

— Исповедь — это своего рода чистка для души, — улыбаясь, проговорил батюшка. — Тело вы содержите в чистоте. Неужели ваша душа настолько мала для вас, что вы ее не освобождаете от накапливающейся грязи?

— Я не думала об этом, — честно призналась я.

— Христос сказал: «Кому простите грехи на земле, тому они простятся и на небесах, на ком оставите, на том останутся». Всякий, кто приходит к Богу с покаянием, то через священнослужителя получает от Бога разрешение от его злых дел, на земле соделанных. И такая душа не будет наказана на том свете, если снова не впадет в смертные грехи, так как примирилась с Богом еще на земле. Только благодать Божия дает человеку истинный и неземной мир и вместе с тем великую радость.