Я — порнозвезда - [30]
На улице мы быстро дошли до моей машины. Когда устроились на заднем сиденье, Ден развернулся ко мне, и я с изумлением поняла, что он по-настоящему разъярен.
— В чем дело, парень? — холодно спросила я, глядя на его покрасневшее лицо, раздутые ноздри и решив, что все дело в разговоре с Владом. — Чего это ты бесишься?
— Я же просил тебя, — четко сказал Ден, — одеться попроще.
— А я и так простенько, во всем черно-белом, — с недоумением ответила я.
— Да? — ехидно ответил он. — А твоя простенькая белая сумочка, как я понимаю, настоящая «Шанель»? И стоит не одну штуку баксов? Хорошо, что наши девки приняли ее за китайскую подделку. А косметичка, из которой вывалилось на стол в гримерке зеркало в золотой оправе с мордой пантеры, у которой вместо глаз зеленые изумруды? А машина?
— А чем она-то тебя не устраивает? — спросила я, начиная злиться. — Только купила. Всегда хотела спортивную.
— Да-да, — зло пробормотал Ден. — Новенькая «Ауди ТТ». Я знаю, сколько она стоит.
— Что ж мне теперь — на «Оке» ездить? — возмутилась я.
— На метре, — ядовито бросил Ден. — Можно же машину где-нибудь на платной стоянке оставлять и не подкатывать сюда. Зачем вызывать ярость бедных актеришек?
— Я просто не понимаю, чего ты от меня хочешь, — тихо сказала я, глядя на его красные, необычайно яркие губы.
Ден отпустил небольшие усы и бородку, которые аккуратной темной линией обводили рот и красивой формы подбородок.
— О тебе же забочусь, дурочка, — тоже тихо ответил Ден и посмотрел в окно.
Потом пододвинулся ко мне.
— Не хочешь порепетировать минет? Вдруг придется изображать в фильме? — неожиданно спросил он. — Хотя навряд ли… Если только когда-нибудь ты попробуешь «хардкор».
— Кстати, а что это такое? — поинтересовалась я. — Я всегда думала, что это музыкальный стиль.
— В порнографии это — настоящий половой акт, отснятый крупным планом и во всех подробностях. Ты что, такие фильмы не смотришь?
Должна сознаться, что, дожив до 25 лет, я ни разу не видела настоящее порно. Но Дену почему-то говорить об этом не хотелось.
— А дилдо? — вместо ответа спросила я.
— Использование в кадре специальных игрушек. Мастурбация при помощи вибратора и тому подобное.
Ден замолчал и близко заглянул мне в глаза.
— Ну, так как? — спросил он, запуская руку в вырез кофточки и больно сжимая грудь.
Я не смогла сдержать стона и стала лихорадочно расстегивать ширинку его полотняных брюк. Ден откинулся на спинку сиденья и немного сполз вниз, раздвинув колени. Из ширинки показался твердый, торчащий вверх член. Его крупная блестящая головка притягивала меня невообразимо. Я наклонилась и начала активно облизывать ее. Тут же почувствовала пальцы Дена в своих волосах. Он настойчиво пригибал мою голову вниз. Я раскрыла рот пошире, и член скользнул внутрь, упираясь в глотку, что вызвало у меня непроизвольное рвотное движение. Я отпрянула и виновато взглянула на Дена.
— Соси головку, — прошептал он и закрыл глаза.
Скоро я ощутила, как член начинает слегка подрагивать от напряжения в моих губах. Ден тихо застонал, чуть подаваясь бедрами вверх. У меня с непривычки свело скулы, но я боялась остановиться. И в этот момент, на мое счастье, раздался пронзительный, длинный милицейский свисток. Я выпрямилась, вытирая губы, и быстро глянула в окно. Но картинка была обычной. Малолюдный переулок с редкими прохожими, залитый яркими солнечными лучами.
— Он побежал в подворотню, — невозмутимо проговорил Ден. — К нам это не относится, хотя мы тоже нарушаем… Продолжай!
Я посмотрела на все так же торчащий из ширинки возбужденный член и схватила его ладошкой. Ден поморщился и проговорил, не открывая глаз:
— Вообще-то, натянутая кожа на головке очень чувствительна. А кожа на твоей ладони сейчас сухая, и мне неприятно.
— И что? — нетерпеливо спросила я.
— Оближи ладонь, Куся, — усмехнулся он. — И вообще-то, тебе не мешает иметь в сумочке тюбик с любрикантом.
Он открыл глаза и после паузы добавил:
— Продается в любом секс-шопе.
— Куплю, — согласилась я и обхватила губами головку.
Скоро возбуждение стало невыносимым, и я начала глухо стонать. С удовольствием почувствовала, как пальцы Дена забираются под юбку, и попыталась пошире развести ноги. Но поза была крайне неудобной. Но вот все-таки его палец добрался до клитора, и я мгновенно начала содрогаться от необычайно острого оргазма. Мои зубы нечаянно стиснули член, и Ден вскрикнул от боли, тут же схватив меня за волосы и оттаскивая от ширинки.
— Обалдела?! — зашипел он. — Чуть достоинства не лишила! И я не кончил!
— Ну, прости! Я ненароком так сильно ухватилась.
— Ухватилась? Да ты укусила! Куся и есть! Надо тебе, пожалуй, псевдоним сменить.
— Прости, — прошептала я, гладя его по щеке.
— Отстань!
Ден застегнул ширинку и сел, скрестив руки. Лицо его покраснело, губы были сжаты. Я отодвинулась и молча смотрела на его профиль. Скоро он успокоился.
— И вот еще что, — сказал Ден вполне миролюбиво, — что там у тебя за волосня такая? Просто джунгли.
— Тебе не нравится? — спросила я, чувствуя смущение и злость одновременно.
— Да при чем тут я! Что мы, встречаемся? Но для съемок лучше сделать на этом месте какую-нибудь модную стрижку. У меня есть мастер интимных причесок. Запиши телефон.
«Гейша не может морщиться, брюзжать, быть чем-либо недовольной. Она всегда, как утренний цветок под солнечными лучами, раскрыта, безупречно прекрасна и манит мужчину своим непреходящим ики, словно цветок манит пчелу сладким нектарам…»Профессиональные секреты и скандальные подробности, шокирующие откровения и любовные страсти! Читайте продолжение сенсационных мемуаров первой русской гейши, прошедшей обучение в Стране Восходящего Солнца и посвященной во все тайны древнего ремесла, поднятого японцами до уровня высокого искусства.
Вы пьете сладкий чай вприкуску с большим бутербродом. Смотрите один сериал за другим, не слезая со своего дивана. На вас удобные штаны с резинкой, не давящие на располневший живот. Лицо отдыхает от косметики. На голове – слинявший перманент. В сердце – покой и умиротворение. Муж при вас, дети при деле. Вы случайно не на пенсии? Будьте осторожны! Одна такая девушка, Ангелиной зовут, дорасслаблялась. Потеряла в один миг веру в преданного мужа и крепкую дружбу! Правда, если бы не потеряла, то вряд ли бы отважилась на поиск.
Жизнь с нелюбимым мужем приучила ее быть закрытой и сдержанной. Сумеет ли кто-нибудь разбудить ее чувственность, и настанет ли тот день, когда Наташа вдруг поймет, что она – женщина-зима – наконец-то впустила в свое сердце лето?.. Разглядят ли люди ее глаза – цвета янтаря?..
Григорий Грег – главный герой вампирской саги Ярославы Лазаревой. До своего превращения в вампира Грег был поэтом, но после утратил свой дар. И когда он вернул человеческий облик, его душа ожила, и он снова начал писать.В этом уникальном сборнике представлены стихотворения Грега разных периодов его творчества, его дневниковые записи и бонус для читателей: эссе "Лазоревый мотылек вампира", которое публикуется впервые.
Они красят волосы в черный цвет и не пьют спиртного. Их высшая цель — чистая и светлая любовь. Но их безропотность и нежелание вступать в конфликты только раздражают окружающих людей.Кто они, эмо-киды?Для Марики встреча с необычным мальчиком-эмо стала переломной. Ей, дочери обеспеченных родителей, и в голову не могло прийти, что рядом, в их захолустном городишке, существует яркий мир эмоций и любви. Но на пути юношеского первого чувства встает немало препятствий. Их необычный внешний вид вызывает неприятие и среди сверстников, и среди взрослых.
Гадалки, экстрасенсы, знахари – непременный компонент современной жизни. И многие обращаются к ним в трудные моменты. Подавляющая часть клиентов нетрадиционных целителей – женщины, так как по природе своей они более эмоциональны, доверчивы и внушаемы, чем мужчины. Вот и Ольга Лазорева, в очередной раз переживая любовную драму и решая свои внутренние проблемы, общается вначале с гадалкой, а затем с настоящим сибирским знахарем. Вместе с героиней читатель узнает, что знахарь – это не только тот, кто лечит травами, а тот, кто знает, КАК ЖИТЬ, чтобы НЕ БОЛЕТЬ.
Сборник миниатюр «Некто Лукас» («Un tal Lucas») первым изданием вышел в Мадриде в 1979 году. Книга «Некто Лукас» является своеобразным продолжением «Историй хронопов и фамов», появившихся на свет в 1962 году. Ироничность, смеховая стихия, наивно-детский взгляд на мир, игра словами и ситуациями, краткость изложения, притчевая структура — характерные приметы обоих сборников. Как и в «Историях...», в этой книге — обилие кортасаровских неологизмов. В испаноязычных странах Лукас — фамилия самая обычная, «рядовая» (нечто вроде нашего: «Иванов, Петров, Сидоров»); кроме того — это испанская форма имени «Лука» (несомненно, напоминание о евангелисте Луке). По кортасаровской классификации, Лукас, безусловно, — самый что ни на есть настоящий хроноп.
Многие думают, что загадки великого Леонардо разгаданы, шедевры найдены, шифры взломаны… Отнюдь! Через четыре с лишним столетия после смерти великого художника, музыканта, писателя, изобретателя… в замке, где гений провел последние годы, живет мальчик Артур. Спит в кровати, на которой умер его кумир. Слышит его голос… Становится участником таинственных, пугающих, будоражащих ум, холодящих кровь событий, каждое из которых, так или иначе, оказывается еще одной тайной да Винчи. Гонзаг Сен-Бри, французский журналист, историк и романист, автор более 30 книг: романов, эссе, биографий.
В книгу «Из глубин памяти» вошли литературные портреты, воспоминания, наброски. Автор пишет о выступлениях В. И. Ленина, А. В. Луначарского, А. М. Горького, которые ему довелось слышать. Он рассказывает о Н. Асееве, Э. Багрицком, И. Бабеле и многих других советских писателях, с которыми ему пришлось близко соприкасаться. Значительная часть книги посвящена воспоминаниям о комсомольской юности автора.
Автор, сам много лет прослуживший в пограничных войсках, пишет о своих друзьях — пограничниках и таможенниках, бдительно несущих нелегкую службу на рубежах нашей Родины. Среди героев очерков немало жителей пограничных селений, всегда готовых помочь защитникам границ в разгадывании хитроумных уловок нарушителей, в их обнаружении и задержании. Для массового читателя.
«Цукерман освобожденный» — вторая часть знаменитой трилогии Филипа Рота о писателе Натане Цукермане, альтер эго самого Рота. Здесь Цукерману уже за тридцать, он — автор нашумевшего бестселлера, который вскружил голову публике конца 1960-х и сделал Цукермана литературной «звездой». На улицах Манхэттена поклонники не только досаждают ему непрошеными советами и доморощенной критикой, но и донимают угрозами. Это пугает, особенно после недавних убийств Кеннеди и Мартина Лютера Кинга. Слава разрушает жизнь знаменитости.
Когда Манфред Лундберг вошел в аудиторию, ему оставалось жить не более двадцати минут. А много ли успеешь сделать, если всего двадцать минут отделяют тебя от вечности? Впрочем, это зависит от целого ряда обстоятельств. Немалую роль здесь могут сыграть темперамент и целеустремленность. Но самое главное — это знать, что тебя ожидает. Манфред Лундберг ничего не знал о том, что его ожидает. Мы тоже не знали. Поэтому эти последние двадцать минут жизни Манфреда Лундберга оказались весьма обычными и, я бы даже сказал, заурядными.
Говорят, даже богатые иногда плачут. Говорят, даже отпетые мошенники порой попадают впросак. И даже профессиональный сутенер однажды — раз в жизни — способен влюбиться. Вот только если он влюбился в свою «подопечную», вся его жизнь из производственного романа превращается в трагифарс. Особенно если его возлюбленная не собирается отказываться от «любимой работы»…
Чикаго, город Греха — это тот же Дикий Запад, с тем же градусом безумия, только вместо лошадей и шестизарядников здесь предпочитают автомобили и пистолеты-пулеметы Томпсона. Очень скоро сицилийцы поймут, что им не стоит шутить с Бенни Вайтом, человеком с мертвыми глазами и с его верным другом Мусичкой. Бенджамин "Док" Вайт ушел, да здравствует новый Бенджамин Вайт!