Я — порнозвезда - [107]
— Он что, не мог найти что-нибудь более симпатичное? — заметила я. — Бедный Женька! Хорошо, что все сцены — «софт».
— Кто знает, — загадочно произнесла Лола и отошла от меня.
И она оказалась права. После съемок все разошлись, а я задержалась в гримерке, болтая с Диной и Адонисом.
— У меня ужасная сцена, — жаловалась Дина. — Я должна изображать усопшую девственницу. Рой сказал, что уже сегодня привезли настоящий гроб.
— Не расстраивайся так, Диночка, — попыталась я ее утешить. — Полежишь немного в этом гробу с закрытыми глазами, и все на этом закончится! И самые известные голливудские звезды не раз снимались в гробах. Такая уж наша профессия. Это мне придется по сценарию наблюдать, как Женя дрочит на тебя. Но ведь он тебя даже не касается. Все довольно невинно.
Дина вздохнула и улыбнулась.
— Малыш, давай откажемся, — вдруг сказал Адонис. — А то ты так расстраиваешься из-за этой сцены!
— Да? — повернулась к нему Дина и стала серьезной. — А кто еще такие деньги заплатит? Тариф за эту сцену Рой обещал выше в два раза. К тому же Куська права! Ведь я даже ничего и не увижу. Просто полежу с закрытыми глазами и получу за это охренительные деньги. А пошли посмотрим! — вдруг предложила она и соскочила со стола, на котором сидела. — Декораторы все равно ночью работают. Поди, уже украсили мой гробик. Полежу сейчас, проверю, каковы ощущения.
И мы двинулись в павильон. Дверь в него и правда была приоткрыта, горел свет и слышались голоса.
— Вот! Что я говорила! — обрадовалась Дина.
Она подошла и робко просунула голову в дверь. И тут же убрала ее обратно.
— Ребята! — прошептала она и глянула на нас расширившимися глазами. — Там Женька в этой старой жабе!
— Не может быть! — зашептали мы.
Осторожно зайдя в павильон, мы притаились за тяжелыми шторами, закрывающими полукруглую арку, имитирующую вход в студию. Посмотрев в щель между шторами, я замерла от любопытства и отвращения.
На полу студии возле опрокинутого мольберта и разбросанных кистей лежала на спине мадам Ада, совершенно обнаженная и еще более мерзкая. Ее груди казались двумя изношенными половыми тряпками, свисающими по бокам тела. Женя трахал ее по-настоящему, широко разведя ее морщинистые дряблые ноги. Рой сидел на стуле и невозмутимо курил. Снимал один оператор.
Меня начало тошнить, хотелось выйти из укрытия и спросить, что тут, черт возьми, происходит. Но в этот момент Адонис схватил меня за руку и потащил в коридор. В гримерке мы молча сели и посмотрели друг на друга.
— Рой снимает на заказ, — сказал Адонис и протянул побледневшей Дине стакан с водой. — К тому же геронтофилия не запрещена законом.
— А не выпить ли нам? — неожиданно предложила я.
Они оба изумленно на меня посмотрели.
— А что у тебя есть? — заинтересованно спросила Дина.
— Бутылка текилы, — ответила я. — И даже неоткрытая. Батон хлеба и несколько упаковок мясной нарезки.
— Здорово! — тут же воодушевился Адонис. — У нас минеральная и сок.
Я достала из шкафа пакет. Адонис разлил текилу, Дина сделал бутерброды. Примерно через час нам было уже хорошо и абсолютно все равно, кого там трахает Женька.
— И все-таки, — сказал захмелевший и от этого беспрестанно улыбающийся Адонис, — я бы никогда не смог! Но Женька точно под кайфом! А я бы и под кайфом не смог!
— Он у Лолки сегодня «колеса» спрашивал, — добавила Дина. — Я сама слышала.
— Как же это мерзко! — не удержалась я.
В этот момент в гримерку заглянул Рой.
— Так, — протянул он немного укоризненно, — что за посиделки? И какие вы завтра на площадке будете? Время к полуночи, а они тут пьют как ни в чем не бывало!
Но я видела, что его глаза заблестели.
— Решили немного расслабиться, — хихикнула я.
Он вышел, ничего не ответив. И почти тут же появился побледневший Женя, уже без грима и парика. Мы враз замолчали и посмотрели на него.
— А мы все видели, — сказала я, чтобы прервать затянувшуюся паузу. — И чтобы нас не вырвало, решили запить сие зрелище текилой. Рой куда смылся-то с такой скоростью? — спросила я.
— Мадам Аду пошел посадить на такси, — хмуро ответил Женя и глянул на нас немного смущенно.
— Ну? — зло спросила я. — Мы ждем объяснения. Когда это ты заделался трахальщиком старух?
— Куся, я смотрю на это как на работу. Если есть такой заказ, то почему бы его не выполнить? Ты не представляешь, какие деньги я за это получу! Да я могу год сейчас нигде не работать! — тихо ответил Женя. — К тому же закон мы не нарушаем.
— Вот именно! — неожиданно раздался громкий голос Роя.
Все невольно вздрогнули. А я даже пролила себе текилу на колени. Рой вошел в гримерку и, ясно улыбаясь, сказал:
— Мне тоже необходимо расслабиться! Только чего у вас тесниться? Пошли к Зое!
— Ага! Щас! — зло засмеялся Женя. — С твоей женушкой фиг расслабишься!
— Евгений! — оборвал его Рой.
Но вдруг тоже начал смеяться и так заразительно, что мы, уже сильно пьяные, впали в какую-то истеричную веселость и начали хохотать до слез, сами не зная над чем.
— Зойка домой уехала еще после съемок, — вытирая слезы, с трудом проговорил Рой. — Сказала, что устала и чувствует тошноту от смердящего запашка мадам Ады.
— Врет! — встрял Женя. — Старуха вообще ничем не пахла. Хотя, — вновь расхохотался он, — когда она залпом осушила стакан водки перед съемкой, от нее этим и пахло.
«Гейша не может морщиться, брюзжать, быть чем-либо недовольной. Она всегда, как утренний цветок под солнечными лучами, раскрыта, безупречно прекрасна и манит мужчину своим непреходящим ики, словно цветок манит пчелу сладким нектарам…»Профессиональные секреты и скандальные подробности, шокирующие откровения и любовные страсти! Читайте продолжение сенсационных мемуаров первой русской гейши, прошедшей обучение в Стране Восходящего Солнца и посвященной во все тайны древнего ремесла, поднятого японцами до уровня высокого искусства.
Жизнь с нелюбимым мужем приучила ее быть закрытой и сдержанной. Сумеет ли кто-нибудь разбудить ее чувственность, и настанет ли тот день, когда Наташа вдруг поймет, что она – женщина-зима – наконец-то впустила в свое сердце лето?.. Разглядят ли люди ее глаза – цвета янтаря?..
Они красят волосы в черный цвет и не пьют спиртного. Их высшая цель — чистая и светлая любовь. Но их безропотность и нежелание вступать в конфликты только раздражают окружающих людей.Кто они, эмо-киды?Для Марики встреча с необычным мальчиком-эмо стала переломной. Ей, дочери обеспеченных родителей, и в голову не могло прийти, что рядом, в их захолустном городишке, существует яркий мир эмоций и любви. Но на пути юношеского первого чувства встает немало препятствий. Их необычный внешний вид вызывает неприятие и среди сверстников, и среди взрослых.
Вы пьете сладкий чай вприкуску с большим бутербродом. Смотрите один сериал за другим, не слезая со своего дивана. На вас удобные штаны с резинкой, не давящие на располневший живот. Лицо отдыхает от косметики. На голове – слинявший перманент. В сердце – покой и умиротворение. Муж при вас, дети при деле. Вы случайно не на пенсии? Будьте осторожны! Одна такая девушка, Ангелиной зовут, дорасслаблялась. Потеряла в один миг веру в преданного мужа и крепкую дружбу! Правда, если бы не потеряла, то вряд ли бы отважилась на поиск.
Григорий Грег – главный герой вампирской саги Ярославы Лазаревой. До своего превращения в вампира Грег был поэтом, но после утратил свой дар. И когда он вернул человеческий облик, его душа ожила, и он снова начал писать.В этом уникальном сборнике представлены стихотворения Грега разных периодов его творчества, его дневниковые записи и бонус для читателей: эссе "Лазоревый мотылек вампира", которое публикуется впервые.
Гадалки, экстрасенсы, знахари – непременный компонент современной жизни. И многие обращаются к ним в трудные моменты. Подавляющая часть клиентов нетрадиционных целителей – женщины, так как по природе своей они более эмоциональны, доверчивы и внушаемы, чем мужчины. Вот и Ольга Лазорева, в очередной раз переживая любовную драму и решая свои внутренние проблемы, общается вначале с гадалкой, а затем с настоящим сибирским знахарем. Вместе с героиней читатель узнает, что знахарь – это не только тот, кто лечит травами, а тот, кто знает, КАК ЖИТЬ, чтобы НЕ БОЛЕТЬ.
Новая книга Сергея Баруздина «То, что было вчера» составлена из произведений, написанных в последние годы. Тепло пишет автор о героях Великой Отечественной войны, о том, как бережно хранит память об их подвигах молодое поколение.
Продолжение романа «Девушки и единорог», две девушки из пяти — Гризельда и Элен — и их сыновья переживают переломные моменты истории человеческой цивилизации который предшествует Первой мировой войне. Героев романа захватывает вихрь событий, переносящий их из Парижа в Пекин, затем в пустыню Гоби, в Россию, в Бангкок, в небольшой курортный городок Трувиль… Дети двадцатого века, они остаются воинами и художниками, стремящимися реализовать свое предназначение несмотря ни на что…
Марсель Эме — французский писатель старшего поколения (род. в 1902 г.) — пользуется широкой известностью как автор романов, пьес, новелл. Советские читатели до сих пор знали Марселя Эме преимущественно как романиста и драматурга. В настоящей книге представлены лучшие образцы его новеллистического творчества.
Для 14-летней Марины, растущей без матери, ее друзья — это часть семьи, часть жизни. Без них и праздник не в радость, а с ними — и любые неприятности не так уж неприятны, а больше похожи на приключения. Они неразлучны, и в школе, и после уроков. И вот у Марины появляется новый знакомый — или это первая любовь? Но компания его решительно отвергает: лучшая подруга ревнует, мальчишки обижаются — как же быть? И что скажет папа?
Книга воспоминаний геолога Л. Г. Прожогина рассказывает о полной романтики и приключений работе геологов-поисковиков в сибирской тайге.
Без аннотации.В романе «Они были не одни» разоблачается антинародная политика помещиков в 30-е гг., показано пробуждение революционного сознания албанского крестьянства под влиянием коммунистической партии. В этом произведении заметно влияние Л. Н. Толстого, М. Горького.
Говорят, даже богатые иногда плачут. Говорят, даже отпетые мошенники порой попадают впросак. И даже профессиональный сутенер однажды — раз в жизни — способен влюбиться. Вот только если он влюбился в свою «подопечную», вся его жизнь из производственного романа превращается в трагифарс. Особенно если его возлюбленная не собирается отказываться от «любимой работы»…
Чикаго, город Греха — это тот же Дикий Запад, с тем же градусом безумия, только вместо лошадей и шестизарядников здесь предпочитают автомобили и пистолеты-пулеметы Томпсона. Очень скоро сицилийцы поймут, что им не стоит шутить с Бенни Вайтом, человеком с мертвыми глазами и с его верным другом Мусичкой. Бенджамин "Док" Вайт ушел, да здравствует новый Бенджамин Вайт!