Я отыщу тебя в прошлом! - [37]

   Я разозлился.

   - Да, ты удачно напомнил, приглашаю тебя свидетелем на наше венчание. Оно будет в воскресенье, но в какой из церквей еще неизвестно.

   - Так быстро?! - друг был потрясен не на шутку. Он оставил Джил в покое, - она, не скрывая облегчения, вздохнула, отодвинувшись, - и повернулся ко мне.

   Тут в зале заиграла музыка и на сцене появился граф Альмавива в бедных одеждах учителя музыки...

   Джил насупилась и отвернулась, расстроено выдохнув. Друг молчал, обдумывая что-то свое. Я подошел вплотную к креслу Джулианы и близко наклонившись, предложил:

   - Вероятно, будет лучше оставить графа Альмавиву на потом и поскорее вернуться домой?

   Еще сегодня утром на скамейке я отметил, что Джил пахла невероятно, никогда не сталкивался со столь тонким ароматом... Что-то легкое, сладкое, восточное в этом запахе вмиг пленило меня, заставляя вдыхать этот аромат еще и еще. Сейчас я вновь попался в ее сети.

   Джил ответила на мой вопрос, легко кивнув. С моею помощью поднявшись с кресла, дамы пошли к выходу. Эд тут же откланялся, ссылаясь на престарелых спутниц, которых нельзя оставить без сопровождения.

   Минуя запоздавших зрителей, спешащих ко второму действию, мы спустились вниз, где расторопные слуги подали нашу одежду.

   Джулиана до сих пор была расстроена. Она равнодушно одевалась, не обращая внимания на восторженные взгляды окружающих джентльменов. На мой тоже.

   Я чувствовал себя виноватым, что не остановил полоумного родственника.

  Мне хотелось забыть про те три дня, оставшиеся до свадьбы и отвести ее к себе, что бы успокоить ее и себя.

   Посылая за нашей каретой мальчишку из фойе, я выглянул за дверь. Снаружи холод прогнал последних прохожих. На затихших улицах не было даже ночных бабочек, поджидающих клиентов после представления. Только фонари и дождь и вечерняя городская тишина.

   Вдоль дороги стояли кареты со скучающими на них кучерами.

   Пока мы ждали экипаж, мои теплые и столь проникновенно-трепетные мысли о полном нарушении приличий и не запланированном визите невесты ко мне, как к будущему мужу, внезапно нарушила Джил. Она быстро ко мне повернулась и с тревогой сказала:

   - Так долго нет кареты...

   - Вероятно Эрик отлучился до конца представления, надумав немного согреться кружечкой эля... - я успокоил ее, решив послать мальчишку-посыльного повторно, но уже в поисках свободного экипажа.

   - Артур, может, что случилось?! - обеспокоено спросила Джил, всматриваясь мне в глаза. - И что ты намерен делать?

   - Ищу способ вернуть тебя к бабушке или похитить к себе, - улыбнулся я, погладив ее по руке в бархатной перчатке.

   Тут из темноты одной из улиц выехала, громыхая и скрипя, ободранная светло-коричневая двухместная карета с крошечными стеклами и с восседающим на козлах завернутым по самые глаза шарфом - кучером. Мальчишка посланный мной за каретой спрыгнул с козел и пригласил нас садиться в найденный им экипаж.

  С момента появления перед театром древней двухместной кареты, передо мной стал выбор: отправить женщин одних и остаться, или оставить миссис Торп в театральном фойе дожидаться Эрика.

  Тут я вспомнил о нанятых головорезах из Воксхолла и о том, что кто-то утром обыскивал комнату Джил.

  В моем понимании выбора - безопасность или приличия - просто нет. После продажи офицерского патента я смотрел на светские условности сквозь пальцы, война полностью изменила былые воззрения.

  Значит, Джулиану я одну не отпущу!

  Поэтому попросив миссис Торп остаться и дождаться моего кучера, я передал мальчишке плату и назвал ему адрес графини Торнхилл на случай, если Эрик не появится до конца представления. Заодно добавил пару шиллингов, чтобы парнишка позаботился о пожилой даме, устроив ее в наемном экипаже.

   Мы с Джил вышли. Я остановился подать деньги укутанному вознице и назвал свой адрес. Я это сделал без всякой корысти, думая только о том, как быстрее доставить Джил в теплое место.

   Когда мы забрались в этот притон старьевщика, я посадил свою почти жену к себе на колени. И вновь лишь только из-за того, что внутри были грязные разодранные сиденья с торчащей из них соломой, пропитанной густым мышиным запахом.

   Она замерзла и, не сопротивляясь, доверчиво прижалась ко мне.

   Мне же... уже было очень горячо... Но вокруг было так грязно, что все приятные мысли и желания пришлось приструнить. Надолго? Хм...

Глава пятая. Когда это все кончится?

   Джил.

   Сегодняшний день получился очень познавательным. Самопознавательным. Утром в парке я показала свою несостоятельность как специалиста, а в театре как подготовленного к самообороне бойца... Все, что можно было применить в той ситуации, просто исчезло из головы, будто никогда там и не было.

   Сегодня я напрочь разуверилась в себе. Хотелось плакать. Когда граф предложил покинуть театр, была очень рада убежать с места своего позора.

   На выходе из театра Артур открыл дверь, всматриваясь в ночную тишину. Мне было все равно, что вокруг творится. Я погрязла в унынии и самоуничижении, словно в болоте...

   Нашего экипажа на месте не оказалось, вероятно, кучер не ждал господ так рано.