Я останавливаю время - [4]
Где я? — Неужели не у окошечка кинобудки в Саратове?.. Словно сработала таинственная машина времени, вернув прошлое, навсегда оставшееся настоящим…
Наверное, это всеохватывающее влияние Флаэрти, далекого от бурь своего времени, словно бы не замечавшего того, что происходило вокруг, — лишь борение человека с природой — прекрасной и суровой, ласковой и враждебной, лишь добро и зло в этом извечном поединке — влекло меня в экзотику суровых морей и дальних стран, диктовало стремление и поступки, подсказывало образы, близкие миру Роберта Флаэрти.
Я словно бы жил в двух измерениях — в реальном мире нашей повседневности, который оставался как бы «за кадром» — и экрана, и, может быть, даже внимания. В сердце не рождалось импульса «писать книгу» повседневности — хотя и это приходилось делать: такова профессия. Но жил я неодолимым стремлением — «ускользнуть» в другое измерение: бежать в море, в горы, на север, на Чукотку или Камчатку, к рыбакам на льдину или на спасение челюскинцев…
Во мне словно бы всю жизнь срабатывал генетический код, унаследованный от отца: будто я жил на берегу, но устремлен был в неведомую даль морей и океанов, в стихию опасностей и испытаний…
И даже войну я воспринял скорее как страшную природную стихию, обрушившуюся на нашу землю…
Я ощущал мир как данность, воспринимал его эмоционально, а не аналитически. В моих жилах текла кровь мореходов и открывателей, а не историков и исследователей. И летопись, которую я исправно вел всю жизнь, скорее была «корабельным журналом», чем «Повестью временных лет»…
Наверное, как и Флаэрти, я был в плену этого восприятия мира — и этот плен и вел, и охранял, и охранил от жуткого трагизма реальности. Флаэрти прозрел лишь раз — когда работал над фильмом о гибели американских земель. Прозрение было трагическим.
А как же пришло мое прозрение?..
Сегодня, когда настало время отдавать долги и подводить итоги — чтобы можно было идти дальше, мне хочется взглянуть на себя и на мир, в котором мы жили, радовались, страдали, легко заблуждались и тяжко прозревали, потому что не всегда, и не сразу понимали и правильно оценивали происходящее.
Сегодня, когда поезд времени ушел далеко и прожитое моим поколением принадлежит истории, хочется зачерпнуть из этого «далека» только чистую правду чувств и мыслей, открытий и откровений. Нелегкую правду прозрения.
Но до прозрения было пробуждение. Пробуждение от не-бытия.
ПРОБУЖДЕНИЕ
Саратов, 1910 год
Встань, друг.Получена весть.Окончен твой отдых.Святослав Рерих
Это было как пробуждение от вечного сна: до — провал.
Будто впервые я открыл глаза, услышал голоса, ощутил окружающий мир, тепло материнских рук. Это первое ощущение, что я живу, запечатлелось на всю жизнь, и как сейчас помню себя на руках мамы, тепло ее виска, прижатого к моей щеке, ее ласковый голос:
— Смотри, смотри! Видишь, сколько звездочек на небе? А одна из них с хвостиком! Видишь?..
Вижу. И сейчас вижу: будто на огромном киноэкране, усыпанное яркими звездами черное небо, и резко-резко — среди сверкающей россыпи — единственную звездочку, как мама сказала, с хвостиком. Я увидел ее сразу, и мне показалось, что она летит, обгоняя другие звезды.
— Ну, скажи, скажи — видишь? Вон она! — Мама показала на нее моим пальчиком.
Я, наверное, еще не умел говорить — только, освободив свою руку из маминой, показал на комету. Я хорошо ее видел среди огромного скопления мерцающих звезд. Она была непохожа ни на одну из них. Она единственная была с хвостом и, как мне тогда казалось, летела…
— Ну, скажи! Видишь?
И чтобы подтвердить, что вижу, я еще раз показал на нее пальчиком, и на мгновение она скрылась под моей рукой — словно ее и не было.
— Смотрите! Он увидел! — радовалась мама.
— Это не к добру! Появление на небе звезды с хвостом предвещает войну. Так говорится в Священном Писании! — сказала с тревогой моя бабушка.
Странно, но эта невозможная для моего понимания фраза тоже отпечаталась в сознании.
— Ну что вы, что вы! Разве такая красота может предсказывать беды? — сказала мама и унесла меня в дом.
Так возникла от рождения моя память: с появлением на ночном небосводе кометы Галлея — предвестницы бед и катаклизмов.
1918 ГОД
Ветер, ветер —
На всем белом свете!..
Александр Блок
В Саратове жить стало тяжко, и мы перебрались на время за Волгу — в небольшую деревушку из нескольких хат, покрытых соломой, — к старому знакомому крестьянину. Там хоть было что есть: появилась картошка, соленые огурцы, капуста, молоко. Все было бы хорошо, но что-то нас стали беспокоить гости. То белые, которые искали красных комиссаров, то красные, которые искали белых офицеров и заодно прихватывали — кто курицу, гуся, поросенка, кто сапоги, тулуп, шапку…
— Что же вы, господа хорошие, делаете? Ну, поели, попили — и бог с вами! Вы уходите — приходят другие, и они не просят, а берут, и берут все, что попадет им под руку. Разве напасешься? Хоть по миру иди!..
— А ты, старик, что — к стенке захотел? Раз плюнуть! Давай коня и будь здоров!
— Сегодня белые господа. Завтра красные товарищи. А мы кто — серые?
А скоро и брать стало нечего. Всю живность порезали — съели господа-товарищи. Слава богу, к стенке только троих в деревне поставили — «испужали» страх как. Стрельнули поверх и не убили. Страху нагнали полны штаны. А Ермошку полоумного все же пристрелили. На рожон лез — дурак. Не то белые, не то красные — кто их разберет? И те и другие русские братья… А тут прискакали казаки с пиками, с шашками наголо. Такой страх нагнали.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Автор рассказывает о работе военных кинооператоров на разных фронтах и флотах, в частности, при обороне Одессы и Севастополя, освобождении Северного Кавказа и Крыма, в ходе морских конвоев в Англию и США. Книга рассчитана на массового читателя.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.