Я останавливаю время - [31]

СТРАНИЧКИ ИЗ ДНЕВНИКА

И покуда живу, и покуда дышу,

Океанский простор не забуду.

Песня 30-х годов

Наконец 20 марта пурга прекратилась. Начали опробовать самолеты. Одному из первых, с летчиком Шурыгиным, удалось полетать тому самому коряку, который ушел на аэродром сразу же после митинга — не дожидаясь нас. До момента полетов он оставался на берегу, жил рядом с самолетами. Он даже оказался членом Осавиахима, чем страшно гордился. Когда после полета он вылез из кабины самолета, восхищенный и взволнованный, он долго прыгал на месте, а затем быстро убежал в свой поселок. Конечно, он стал самым большим человеком у себя в округе. И потом, когда уже самолеты улетели, и ребята из нашего экипажа поехали в поселок, вернувшись, они рассказывали, как наш воздухоплаватель то и дело повторял, к месту и не к месту вставляя в разговор: «Есть контакт! От винта!».

21 марта — солнечный, ясный, тихий день. В 9 часов 20 минут пять наших самолетов под командованием летчика Каманина, тяжело оторвавшись от снежного поля, поднялись над берегом и взяли курс на север… К концу дня ждали от них радиограмму, но весточка пришла только 23-го — мы узнали, что три самолета долетели до Анадыря, один потерялся в тумане и один не смог вылететь из Майна Пыльгина.

21-го попытались вылететь и два самолета-амфибии Ша-2 с парохода «Сталинград», но, покружив над нами и так и не набрав высоты, оба свалились у самого берега моря. Одна машина разбилась вдребезги — чудом уцелел экипаж, другая при падении подломилась. Амфибии решили погрузить на «Смоленск» — одну для починки, другую на запчасти.

В ночь на 24 марта «Сталинград» ушел в Петропавловск. Только 29-го началась погрузка амфибий — до этого море не давало такой возможности.

1 апреля на спасение челюскинцев отправляются все новые и новые силы.

Из Америки вылетели Леваневский и Ушаков, но, не долетев до Ванкарема 30 километров, попали в пургу, самолет обледенел и с высоты 2 тысячи метров перешел в штопор… Машина разбилась, а пилотов доставили в Ванкарем на собаках.

Из Владивостока идет пароход «Совет» с летчиком Красинским и его дирижаблем на борту.

В Каменке на Охотском сидят летчики группы Водопьянова.

Из Ленинграда вышел ледокол «Красин».

Летчик Бабушкин прилетел из лагеря Шмидта в Ванкарем. 3 апреля на самолете У-2 с летчиком Гореловым — вместо его бортмеха — я поднялся в воздух на пробный полет и съемку антуража. 4 апреля уже была готова к полету вторая группа самолетов. На следующий день поступило известие, что самолет Демерова найден в 30 километрах от Анадыря. Когда местными усилиями самолет завели для доставки его на Анадырский аэродром — Демеров поднялся, улетел и не вернулся обратно.

В тот же день 7 марта получили из Москвы приказ Куйбышева брать самолеты У-2 на борт и идти в бухту Провидения.

8 апреля начали грузить самолеты, но поднялась пурга.

Сегодня получили известие о том, что Каманин и Молоков вывезли пять человек из лагеря Шмидта, а летчик Слепнев в лагере подломал машину и остался на месте. Ура! Наши со «Смоленска» первыми вывезли пять человек — не считая Ляпидевского.

9 апреля «Смоленск» снялся с якоря и покинул уже порядком надоевшую Олюторку. Снова начались поиски прохода среди ледяных полей…

В 12 часов дня 14 апреля пересекли 180-й меридиан и вошли в Западное полушарие. Кромка льда вывела нас к американскому острову Матвея, но льды перегородили нам путь, и мы вынуждены были повернуть назад.

Не дойдя 100 миль до острова Лаврентия, вновь начали искать возможности пробиться изо льдов. Иногда за весь день только и делали, что разворачивались на месте — чтобы корабль не вмерз во льды.

15 апреля 1934 года я отправил очередную радиограмму в газету:

«Радиограмма газете «Красное знамя». Владивосток

В ответ на решение правительства о втором займе 2-й пятилетки ударный п/х «Смоленск», штурмующий полярные льды, созвав экстренное собрание экипажа, летной экспедиции постановил единогласно подписаться на 200 % основного оклада и вызвал на соцсоревнование идущий впереди п/х «Сталинград». После собрания объявили аврал на дополнительную подписку, в результате чего дали стране 34 400 рублей.

Владислав Микоша».

Уже с Ванкарема в Уэлен вывезли всех челюскинцев, а мы все «тыкались» в непроходимые льды. Теперь до полного спасения недостает только нашего «Смоленска». Нас самих впору спасать. Нам обещают дрейф до июня, а на носу майские праздники. Выбрали комиссию для подготовки к Первомаю… Если даже через месяц мы сумеем выбраться отсюда и прийти в бухту Провидения, чтобы забрать челюскинцев, то и тогда только через месяц можно надеяться попасть в Москву, к маме… К радистам ходили по нескольку раз в день — нет ли весточки?..

«Смоленск» начал обмерзать. Начались разговоры, что делать на случай, если льды раздавят «Смоленск»? — Летчики могут улететь, каюр на собаках. Экипаж на лед под шлюпки. А все остальные пешком на американский остров Лаврентия — он ближе всего.

Со «Сталинграда» получили сообщение: борт парохода получил вмятину, полопались несколько шпангоутов. Где-то далеко у Панамского канала «топает» нам на помощь ледокол «Красин». Но это так далеко, что когда он подойдет, мы можем уже либо высвободиться из ледового плена, либо последовать за «Челюскиным»…