Я охочусь на убийц - [11]

— Плоскость отсечения, — повторил Джаз, слегка потряхивая изувеченную кисть. — Место отреза пальцев. Оно ровное. Зверь не мог так гладко откусить их. Он начал бы грызть их и жевать, и это было бы сразу заметно.

— Да, но ведь тут не хватает не одного, а сразу трех пальцев. Наверное, этот зверь и сожрал их…

— Нет. Их забрал убийца. В качестве трофея.

— Но почему именно пальцы? Твой папочка никогда не прихватывал с собой части от тел своих жертв. Можно говорить о нем все, что угодно, но…

— Проецирование отождествления.

— Что-что?

— Ну, это когда убийца мысленно проецирует, то есть представляет, что жертва обладает его собственными наихудшими чертами, и за это он ее убивает. Только вот почему именно пальцы? Может быть, пальцы прикасались к тому, к чему не следовало? Или к кому не следовало? И таким образом в результате получилось, что он наказал сам себя?

— Спрячь это назад, — попросил Хоуви, и только сейчас Джаз понял, что до сих пор держит в руке кисть убитой женщины.

Он послушно спрятал ее в мешок, и Хоуви заметно повеселел.

— Ну хорошо. Только почему это обязательно должен быть серийный убийца? Может быть, это преступление станет единственным.

Но Джаз отрицательно покачал головой:

— Нет. Мне не дают покоя эти пальцы. Среднестатистический убийца не будет подобным образом уродовать труп. И уж тем более забирать с собой такие вот трофеи. Но дело даже не только в этом. Он оставил один палец на поле. Средний.

— Ты это серьезно?

— Ну конечно. Он буквально показал полицейским средний палец. Словно этим жестом хотел им сказать: «Вот вам! Попробуйте теперь меня поймать. Если сможете». Так поступил бы только серийный убийца.

Несколько секунд в комнате царила полная тишина. Джаз смотрел на тело, а Хоуви — на Джаза.

Джаз перевел взгляд с глаз на плотно сжатые тонкие побледневшие губы. Когда люди видят такое вот тело, кто-нибудь обязательно заметит, что человек «как будто спит». Джазу такие слова показались сумасшествием. Он никогда не замечал, чтобы мертвый человек казался спящим. Все мертвые тела выглядели так, как им и полагалось — как самые настоящие трупы. Как оболочка. Как неодушевленный предмет.

«Я обхватил ее горло обеими руками, — прошептал Билли в голове у Джаза. — И просто сжимал их, сжимал…»

Джаз внимательно осмотрел шею женщины. Хоуви преодолел отвращение и тоже склонился над телом.

— Она что, задохнулась?

И он жестами изобразил, как надо душить человека.

— Она не просто так задохнулась, как если бы изнутри что-то закрыло дыхательное горло, — поправил его Джаз. — Воздуху преградили путь руками… Да, наверное, все произошло именно так. Но точно я не знаю.

Если убийца все проделал как надо, то при удушении он не должен был оставить следов. Их придется искать потом. Для этого медэксперту придется удалить всю кровь из области шеи жертвы, после чего медленно и аккуратно слой за слоем снимать ткань, чтобы обнаружить кровоподтеки. Они могут рассказать о многом.

— А можно снять отпечатки пальцев у нее с шеи? А потом и убийцу по ним найти?

— Это был не новичок. Настоящий профессионал. Скорее всего он надел перчатки.

— Ну, откуда ты знаешь, что он не новичок, Шерлок?

— Я увидел едва заметные синяки на костяшках пальцев левой руки и легкие кровоподтеки на ребрах обеих ладоней. Может быть, на костяшках правой руки тоже были бы изменения, но сами пальцы отсутствуют.

— Она его била, — сообразил Хоуви. — Она сопротивлялась.

— Значит, он делал это не в первый раз. Новичок не захотел бы, чтобы на его теле оставались следы. Он подкрадывается сзади и вырубает жертву, а потом уже приступает к намеченному плану. А если ты начинаешь свое грязное дело, когда жертва в полном сознании, ты настоящий отморозок и урод.

«Именно сопротивление ценится больше всего, — прозвучал в голове Джаза голос отца. Мальчишка закрыл глаза, пытаясь отделаться от Билли, но у него это не получалось. Отец был в ударе и делился тем, что он считал настоящей отцовской мудростью, полностью раскрывая свою душу. — Иногда мне кажется, что я не вижу разницы между живыми и мертвыми. Иногда я гляжу на симпатичную девчонку и думаю: она живая? Она дышит? Или это просто кукла? Она действительно плачет, и по ее лицу текут самые настоящие слезы? Она на самом деле пронзительно кричит? И мой мозг словно окутывает туман. Я смущен, я в смятении, я ничего не понимаю. И вот тогда я начинаю действовать. Сперва по мелочам, например, с ушей или губ или даже пальцев на ногах. Потом перехожу к более серьезным частям. И вот появляется кровь, но я не останавливаюсь, а руки у меня уже мокрые, а во рту горячо, но я все равно не останавливаюсь, а потом, Джаспер, происходит нечто волшебное. Это самое настоящее волшебство, полное красоты и великолепия. Понимаешь, они перестают шевелиться. Они больше не сопротивляются. Борьба прекращается, и вот тогда мне все становится понятно. Она умерла! А если так, значит, раньше она была живая. Вот тогда-то все и проясняется. И я понимаю: она была живая, она была настоящая. И мне так хорошо от сознания, что я во всем разобрался, и все встало на свои места».

Только теперь Джаз понял, что его собственные руки в перчатках…