Я никогда не верил в миражи - [2]

Были слезы, угрозы —

Всё одни и всё те же,

В основном была проза,

А стихи были реже.

Твои бурные ласки

И все прочие средства —

Это страшно, как в сказке

Очень раннего детства.

Я надеялся втайне,

Что тебя не листали,

Но тебя, как в читальне,

Слишком многие брали.

Не дождаться мне мига,

Когда я с опозданьем

Сдам с рук на руки книгу

С неприличным названьем.

1965

«Есть на земле предостаточно рас…»

Есть на Земле предостаточно рас —

Просто цветная палитра.

Воздуху каждый вдыхает за раз

Два с половиною литра!

Если так дальше, так – полный привет! —

Скоро конец нашей эры:

Эти китайцы за несколько лет

Землю лишат атмосферы!

Сон мне тут снился неделю подряд —

Сон с пробужденьем кошмарным:

Будто – я в дом, а на кухне сидят

Мао Цзедун с Ли Сын Маном!

И что – подают мне какой-то листок:

На, мол, подписывай, ну же,

Очень нам нужен ваш Дальний Восток,

Ох, как ужасно он нужен!..

Только об этом я сне вспоминал,

Только об нем я и думал:

Я сослуживца недавно назвал

Мао – простите – Цзедуном!

Но вскорости мы на Луну полетим,

А чего нам с Америкой драться —

Мы: левую – нам, правую – им,

А остальное – китайцам.

1965

Песня завистника

Мой сосед объездил весь Союз —

Что-то ищет, а чего – не видно.

Я в дела чужие не суюсь,

Но мне очень больно и обидно.

У него на окнах плюш и шелк,

Баба его шастает в халате.

Я б в Москве с киркой уран нашел

При такой повышенной зарплате!

И сдается мне, что люди врут —

Он нарочно ничего не ищет.

А для чего? Ведь денежки идут —

Ох, какие крупные деньжищи!

А вчера на кухне ихний сын

Головой упал у нашей двери —

И разбил нарочно мой графин,

Я – мамаше счет в тройном размере.

Ему, значит, – рупь, а мне – пятак?!

Пусть теперь мне платит неустойку!

Я ведь не из зависти – я так,

Ради справедливости – и только.

…Ну ничего, я им создам уют —

Живо он квартиру обменяет.

У них денег – куры не клюют,

А у нас – на водку не хватает!

1965

О вкусах не спорят

О вкусах не спорят, есть тысяча мнений —

Я этот закон на себе испытал.

Ведь даже Эйнштейн – физический гений —

Весьма относительно все понимал.

Оделся по моде, как требует век, —

Вы скажете сами:

«Да это же просто другой человек!..»

А я – тот же самый.

Вот уж действительно:

Всё относительно.

Всё-всё!

Набедренный пояс из шкуры пантеры.

О да! Неприлично! Согласен! Ей-ей!

Но так одевались все до нашей эры,

А до нашей эры им было видней.

Оделся по моде, как в каменный век, —

Вы скажете сами:

«Да это же просто другой человек!»

А я – тот же самый.

Вот уж действительно:

Всё относительно.

Всё-всё!

Оденусь – как рыцарь я после турнира:

Знакомые вряд ли узнают меня;

И крикну, как Ричард, я (в драме Шекспира):

«Коня мне! Полцарства даю за коня!»

Но вот усмехнется и скажет сквозь смех

Ценитель упрямый:

«Да это же просто другой человек!»

А я – тот же самый.

Вот уж действительно:

Всё относительно.

Всё-всё!

Вот трость, канотье – я из нэпа. Похоже?

Не надо оваций – к чему лишний шум?

Ах, в этом костюме узнали? Ну что же —

Тогда я одену последний костюм.

Долой канотье, вместо тросточки – стек.

И шепчутся дамы:

«Да это же просто другой человек!»

А я – тот же самый.

Вот уж действительно:

Всё относительно.

Всё-всё!

Будьте же бдительны —

Всё относительно!

Всё-всё! Всё!

1966

Песня о друге

Если друг оказался вдруг

И не друг, и не враг, а – так;

Если сразу не разберешь,

Плох он или хорош, —

Парня в горы тяни – рискни!

Не бросай одного его:

Пусть он в связке в одной с тобой —

Там поймешь, кто такой.

Если парень в горах не ах,

Если сразу раскис – и вниз,

Шаг ступил на ледник – и сник,

Оступился – и в крик, —

Значит, рядом с тобой – чужой,

Ты его не брани – гони.

Вверх таких не берут и тут

Про таких не поют.

Если ж он не скулил, не ныл;

Пусть он хмур был и зол, но шел,

А когда ты упал со скал,

Он стонал, но держал;

Если шел он с тобой, как в бой,

На вершине стоял хмельной, —

Значит, как на себя самого,

Положись на него!

1966

Прощание с горами

В суету городов и в потоки машин

Возвращаемся мы – просто некуда деться!

И спускаемся вниз с покоренных вершин,

Оставляя в горах, оставляя в горах свое сердце.

Так оставьте ненужные споры —

Я себе уже все доказал:

Лучше гор могут быть только горы,

На которых еще не бывал,

На которых еще не бывал.

Кто захочет в беде оставаться один?!

Кто захочет уйти, зову сердца не внемля?!

Но спускаемся мы с покоренных вершин…

Что же делать – и боги спускались на землю.

Так оставьте ненужные споры —

Я себе уже все доказал:

Лучше гор могут быть только горы,

На которых еще не бывал,

На которых еще не бывал.

Сколько слов и надежд, сколько песен и тем

Горы будят у нас – и зовут нас остаться!

Но спускаемся мы (кто – на год, кто – совсем),

Потому что всегда, потому что всегда мы должны

                                               возвращаться.

Так оставьте ненужные споры —

Я себе уже все доказал:

Лучше гор могут быть только горы,

На которых еще не бывал,

На которых никто не бывал!

1966

Она была в Париже

Л. Лужиной

Наверно, я погиб: глаза закрою – вижу.

Наверно, я погиб: робею, а потом

Куда мне до нее – она была в Париже,

И я вчера узнал – не только в нем одном!

Какие песни пел я ей про Север Дальний!

Я думал: вот чуть-чуть – и будем мы на ты,

Но я напрасно пел «О полосе нейтральной» —

Ей глубоко плевать, какие там цветы.

Я спел тогда еще – я думал, это ближе —