Я - нет - [54]

— Через день-два я уезжаю, возвращаюсь в Милан, — сказал я, потягивая вино.

— Да, но обещай мне приехать сюда снова… Я хочу, чтобы ты взял свою дочь и прилетел на все лето… Или на всю зиму, что еще лучше… Или переезжай сюда жить совсем. Мне нужен компаньон, туризм здесь пока слабо развит, но кое-какие перспективы наметились. Приезжает все больше народа. Тут неподалеку продается земля, я хотел бы купить ее и построить пять-шесть коттеджей со всеми удобствами. Что-нибудь люксовое… эксклюзивное… для настоящих богатеев, для которых тыщи долларов в день — раз плюнуть… Мне нужен компаньон… Им будешь ты! Переезжай сюда жить, и мы всем покажем, что мы такое!

— А Лаура?

— Привезешь ее с собой, почему нет? В Ламу есть прекрасные начальные школы, ты мог бы возить ее туда. Со следующего года Катерина идет в школу, мы посадим их за одну парту, как было с нами, подумай об этом…

— Еще чуть-чуть, и я предпочту, чтобы она росла здесь, а не в Милане… Даже и чуть-чуть не надо.

— Послушай! Если ты переберешься сюда жить, ты и вообразить не можешь… в смысле… если ты сюда переедешь… если ты поселишься здесь… ты будешь не просто доволен… ты будешь счастлив… я в этом не сомневаюсь…

Он выглядел чрезвычайно возбужденным, и хотя был немного навеселе, у меня не осталось сомнений, что это и был его своеобразный ответ, убравший ту тень недомолвок между нами.

— О'кей, Феде, успокойся, поживем — увидим, а сейчас позволь мне покинуть тебя… Между прочим, я передумал, я собираюсь вылететь из Найроби, а не из Малинди.

— Почему? Я уже все организовал. Мадук довезет тебя на своей «тойоте» до самого аэропорта…

— Спасибо, Феде. Но сегодня утром я дозвонился до офиса Флавио в Найроби, и его тамошняя секретарша сказала мне, что он прилетает в среду утром. Я хочу сделать ему сюрприз… Я вернусь в Милан вместе с ним. Днем раньше, днем позже… Никто не знает, что я здесь. Я послал телеграмму Лауре из Сомали, что собираюсь вернуться домой, но не написал когда. Хотел позвонить от тебя, но передумал, потому что иначе мой брат все бы понял и сам предложил бы мне улететь вместе с ним… В таком случае прощай, сюрприз. А я хотел бы довести его до инфаркта… Вообрази себе, я заявлюсь в аэропорт встретить его, жду, когда он появится в зале, вижу, не показываясь, иду следом, внезапно закрываю ему сзади глаза руками и говорю: ку-ку, угадай, кто это? Да он помрет от неожиданности!..

— Все это замечательно, но до Найроби далеко, тебе придется лететь самолетом.

— Ничего страшного. Это только значит, что последние деньги я истрачу на билет.

— Какой сегодня день?

— Пятница.

— Тогда ты должен улетать завтра. Рано утром есть рейс на Найроби, который доставляет оттуда туристов для соседнего отеля. Самолет летает раз в неделю, по субботам. То есть ты можешь улететь или завтра, или в следующую субботу, иначе никак: самолеты здесь редкие гости. Аэропорт… впрочем, аэропортом это трудно назвать, просто полоса, откуда вылетает «цессна», это совсем рядом, на острове Монди…

— Вот и отлично. Улечу завтра.

— Жаль. Завтра я сопровождаю на рыбалку группу туристов и проторчу с ними весь день. Думал, ты тоже поедешь с нами, у меня предчувствие, что на этот раз мы точно поймаем марлина, такого же, как тот, что я поймал в прошлом месяце. Видел его фотографию на ресепшен? А может, останешься до следующей субботы? Мы бы еще побыли немного вместе. Я бы показал тебе такие места, что ты бы рот раскрыл…

— Нет, не могу. В следующую субботу Флавио уже улетит. Обычно, когда он приезжает в Найроби, он проводит там два дня. Максимум три. Уеду завтра. Как и задумал. Так лучше.

— Ты уверен?

— Да, Феде, я уверен.

— Ладно. Тогда я попрошу Мадука отвезти тебя к самолету на яхте. Но все же подумай. Попробуй еще раз связаться с секретаршей брата, спроси, не собирается ли он на этот раз остаться подольше… И поаккуратнее со своей шуткой в аэропорту.

— Не бойся, ничего с ним не случится, у него крепкие нервы… Нет, отправлюсь завтра. Так будет правильнее. Тем более что скоро я опять буду здесь. И ты предпримешь все усилия, чтобы рот раскрыла и Лаура тоже.

— Обещаешь мне это?

— Обещаю тебе это.

— Лучше поклянись.

— Я клянусь.

— На чем?

— На бутылке этого прекрасного вина.

— Ну если на бутылке, тогда тип-топ!

— За нас, Феде.

— За нас… И за нашу будущую компанию, о'кей?

— О'кей.

XVIII. Флавио

За пятнадцать месяцев отсутствия Франческо не написал мне ни разу. Раз десять звонил, но почти всегда Лауре, и лишь для того, чтобы справиться о дочери. Он никогда не говорил, откуда звонит, а если Лаура спрашивала, неизменно отвечал одно: издалека.

Он позвонил мне три месяца назад. Когда я задал ему вопрос: как дела? — он ответил: к счастью, начинаю чувствовать себя плохо. Тогда я задал второй вопрос: а раньше как ты себя чувствовал? Он ответил: вообще никак.

В прошлую пятницу я заезжал к Лауре забрать детей на уик-энд и нашел ее абсолютно обезумевшей от радости. Она пыталась не показывать этого, но у нее плохо получалось. Она только что получила телеграмму от Франческо, но даже забыла сказать, откуда он ее послал, настолько была взволнована.

«Возвращаюсь домой. Точка. Мой дом с вами. Точка».