Я не вернусь - [53]

Шрифт
Интервал

Для меня такая известность была в новинку, а Роук, по-видимому, к ней привычен, даже некоторым девушкам подмигивал. Вот ведь ловелас.

— Роук, по поводу твоего вопроса… — начала я.

— Я видел, как вы с Киром смотрите друг на друга. Уверен, что я знаю твой ответ, — улыбнулся он. — Дружба с тобой тоже подарок для меня, Лира.

Ори встретил нас крепкими объятиями, вкусными пирогами и новостями за то время, что мы отсутствовали. Итак, наследница дома Хору в сопровождении отца и большой свиты прибывала завтра вечером. Никто не видел ее лица, но говорили, что она невероятно красива. Все отмечали, что Кир стал сильнее, а это значит, что они действительно пара друг для друга.

То есть у меня есть время только до завтрашнего вечера, чтобы побыть с Киром. Это вечер, ночь, утро, день — уйма времени. Я была благодарна Ори и Роуку, что они просто говорили со мной, невзирая на мой пол и положение, в общем-то, все еще рабыни.

Скоро Роук засобирался, предстоял ужин в обеденном зале, а потом я надеялась, что Кир останется со мной. Так и получилось. Трапеза была не очень долгой, я сидела рядом с князем, потому что все еще считаюсь его невестой, браслет и печать на мне.

Кир очень сосредоточен, он благодарит дружинников, которые были в походе, за отличную службу и просит разделить трапезу. Ужин проходит в молчании, потому что князь задумчив.

Когда дружинники расходятся, Кир приказывает, чтобы я его ждала в княжеских покоях.

— Тебе нужна вода розового цвета, она придаст силы, — говорит он и уходит с Илио.

Понимаю о чем он и бегу в покои Кира, но очень вовремя (или лучше бы мне не вспоминать) спохватываюсь, что забыла птичку, что он подарил мне. Бегу в свои покои, а когда возвращаюсь обратно, то в комнате с диванами, где я собиралась провести первую ночь у покоев Кира, стоят князь и Саши. Я прячусь за поворотом, пока меня не заметили, и вынуждена подслушать чужой разговор.

Уверена, что Создатель таким образом помог мне сделать свой выбор.

— Князь, предсказание ясно гласит, что до тридцати лет ты доложен жениться на принцессе, первой дочери правителя королевства Хору. Больше не говорится ни о чем, значит, жена у тебя должна быть только одна, и она уже едет к тебе. Ты стал другим из-за ее присутствия в Илиар, сильнее. Мне очень жаль, князь, — говорит Саши, и в его голосе действительно слышно сожаление.

— Ты выполнил мое поручение? — безжизненным тоном спрашивает Кир.

— Да, князь, тебе нужно вот это, — слышно шуршания бумаги.

— Спасибо, Саши, ты можешь идти.

Прячусь за штору, когда жрец проходит мимо меня, считаю до ста и вхожу в покои Кира, он раздетый по пояс стоит у окна и смотрит на заходящее солнце. Он услышал, что я зашла, но не оборачивается. В комнате накрыт ужин, освещение приглушено — горят только несколько светильников по стенам.

Лучше момента не придумаешь. Рассыпаю волосы по плечам, подхожу к князю и обнимаю со спины. Кир делает резкий вдох и начинает часто дышать. Как же мне нравится его реакция! Он хватает меня и прижимает спиной к своей груди, обнимает, касается щекой виска.

Солнце садится за горами, небо окрашено в розово-малиновые цвета.

— Отсюда самый красивый вид на закат, — говорит Кир. — Отец рассказывал, что солнце садится там, где живет маг Во с гору Ву. Одни считают его безумцем, другие божеством. Я выполнил свое обещание, — Кир достал бумагу из кармана плаща, на ней была нарисована ладонь и все. — Когда ты захочешь встретиться с магом Во, приложи руку к листу. Маг попросит плату за свою работу, никто не знает, что он потребует, поэтому я даю тебе с собой золото, — Кир достал увесистый мешочек, отошел и сложил золото и бумагу на столе.

Потом он повернулся ко мне и совершенно беззастенчиво разглядывал меня, скользя по телу и волосам. Уверена, что заходящее солнце особым образом подсвечивало мою кожу.

— Я много раз думал, как могла природа создать нечто настолько совершенное, — пробормотал Кир, все еще рассматривая меня. — Что заставило тебя явиться в столь прекрасном виде ко мне?

— Я хочу быть твоей до конца, — подхожу к Киру, который стоит абсолютно неподвижно. — Я хочу узнать тебя всего. Я твоя, Кир.

Он бросился ко мне и крепко обнял.

— Моя Лири! — прорычал он и закусил мою нижнюю губу.

— Задушишь, — рассмеялась, слабость в теле все еще ощущалась.

Он резко отстранился, когда понял, что переусердствовал.

— Почему ты ослушалась меня? — спрашивает он очень спокойно.

— Не хотела остаться без нее, — достала из-под одежды птичку.

Взгляд Кира мгновенно теплеет.

— Сегодня я хочу обращаться с тобой как с женой, — с этими словами он подхватывает меня и несет в купальню. Бережно раздевает, раздевается сам (какой же он красивый и сильный), заходит в розовую воду и сажает меня рядом. Все это очень интимно.

Мы лежим в воде, которая дает силы, и разговариваем о нашем детстве, родителях Кира. Оказывается, его брат живет как обычный горожанин. От его грозности не остается и следа, наоборот, рассказывая о проказах с Роуком, князь делается мягким, с по-мальчишески задорным выражением лица. А я напитываюсь им, хочу запомнить каждое мгновение, каждый его жест, морщинку.


Еще от автора Авдотья Репина
Ректор и 13-я студентка Глазовской Академии магии

Странная ситуация: идешь устраиваться на работу, а становишься студенткой. Снова. И дорогу перебежал не черный кот, а белый. И все странно. И нет тебя прежней, и квартиры твоей, а люди так вообще забывают. Но другой, магический мир, которого якобы нет в твоем городе, существует у всех под носом. И ты, оказывается, волшебница! Способная, кстати, волшебница…


Рекомендуем почитать
Родное и светлое

«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.


Стезя. Жизненные перипетии

Герои рассказов – простые люди, которые нас окружают. Что их тревожит? Чем они озабочены? С первых страниц становится ясно, что это не герои, а, скорее, антигерои – во многом ограниченные, однобокие личности, далёкие от чеховского идеала. Сюжет центрального рассказа «Стезя» – это история о маленьком человеке. Забившись в квартиру-каморку, он, как рак-отшельник, с опаской взирает на окружающий мир. Подобно премудрому пескарю Щедрина или Обломову Гончарова, он совершенно оторван от реальности, но не лишён проницательности и пытливого дерзкого ума.


Лаврентий Берия. Всем известный неизвестный

В книге «Лаврентий Берия. Всем известный неизвестный» анализируются секретные автобиографии и анкеты руководителя сталинского НКВД Лаврентия Павловича Берия, а также другие документальные свидетельства о нём. В результате анализа этих документов выясняется, что сталинский нарком Л. П. Берия был совсем не тем человеком, за которого он себя выдавал.


Сумасшедшее лето красной шапочки

Эта история о современной красной шапочке и очень милом обаятельном волке. Что может быть общего у избалованной городской девчонки и простого деревенского парня? Павлина, провинившись, оказывается посланной к бабушке в деревню на все лето, что не может не огорчать ее, ведь у нее столько планов было на эти заветные каникулы. Впереди поступление в университет, где ее ждет ее мечта… Звезда второго курса, в которого влюблен весь ВУЗ и Павлина — не исключение. Женя — первый парень на деревне просто плывет по жизни, не желая ничего менять. Судьба уготовила им встречу, чтоб столкнуть лбами две противоположности.


Чертов Викинг наших дней

Учишься себе в универе, подрабатываешь в редакции, тусишь на концертах, немного колдуешь, так, самую малость… Ничем не примечательная жизнь в маленьком провинциальном городке, тишь да гладь. И тут на тебе — непонятно откуда является этот чертов идиот, по самые уши завязший в какой-то опасной и мрачной истории с Неблагим Двором, и начинается…


Живая и мертвая

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.