Я не боюсь - [7]

Отец приложил палец к губам. Было видно, что он крепко задумался. Воспользовавшись паузой, я допила чай и докурила сигару.

— Ну если не считать того, что я произвел тебя на свет, — заговорил отец, — и если не брать во внимание то, что ни один ребенок не имеет права осуждать своих родителей, пока сам не окажется на их месте… Думаю, лучшее, что я для тебя сделал — нашел хорошую женщину, которая смогла окружить тебя материнской любовью, когда твоя мать умерла.

— Моя настоящая мать никогда не отдала бы меня в лечебницу.

— Мы этого никогда не узнаем, Дженнифер.

— Я это знаю. Чувствую. Вот здесь, — я приложила руку к груди.

— Откуда ты можешь знать? — Снисходительно улыбнулся отец. — Вот когда у тебя появятся собственные дети…

— У меня никогда не будет детей, — отрезала я.

— Это еще почему?

— Потому что если бы я хотела детей, мне не стоило возвращаться сюда. Подумай о моей репутации. Кто на меня посмотрит? Кому нужна жена, которую десять лет держали в психушке?

— Это история давно минувших дней. Люди все уже забыли. Я скажу, что ты училась в университете.

— Десять лет?! Что за чушь! Кроме того, твои дочери быстро откроют всем правду. И тебе снова станет за меня стыдно.

— Ты видишь другой выход? — покачал он головой.

— Да. Завтра утром я уйду. Возможно, — я с трудом заставила себя договорить, — попрошу у тебя немного денег взаймы. Может, в счет моей доли наследства? Затем наши пути разойдутся.

— Насчет денег можешь не беспокоиться, — поспешно заверил отец. — Я открою для тебя точно такой же депозит, как для Мины и Келли. Это будет справедливо.

— Спасибо. Как уже было сказано, мне многого не надо, — я поднялась и демонстративно зевнула.

— Но… — отец тоже поднялся.

— Но?

Он прочистил горло.

— Может, я и был плохим отцом. Но теперь, когда ты вернулась, мне не хочется терять мою старшую девочку. Я люблю вас всех одинаково. Джен, останься, раз приехала.

Я вытянула руку, предупреждая его, чтобы он не вздумал лезть с объятиями снова.

— Последний раз, когда мы виделись, отец, я, действительно, была еще девочкой. И за все это время ты ни разу не приехал меня навестить и не поинтересовался моим здоровьем.

Он посмотрел на меня глазами, полными боли и досады. Возразить было нечего. Дверь в гостиную открылась, впустив Розу, ту самую горничную, открывавшую входную дверь.

— Ваша комната готова, мисс Макклейн, — она с любопытством оглядела нас, наверно, мечтая узнать, о чем же шел разговор, чтобы потом посекретничать со знакомыми о новой сумасшедшей дочке хозяина.

Я снисходительно улыбнулась и кивнула в знак благодарности.

— Надеюсь, она в левом крыле?

— Да, как вы угадали?

— Никак. Мне просто повезло. И зовите меня Дженни.

Я бы просто сошла с ума, если бы пришлось провести ночь в правом крыле дома.

Глава 3. Хью

Я стянул галстук, скомкал его и запихнул в карман брюк. После ночной грозы от впитавшей влагу земли так парило, что было нечем дышать. Хватило одного взгляда на шагающего рядом напарника, Оливера, чтобы понять — ему не легче. Утерев пот со лба, он оттянул рубашку и подул себе за пазуху. Хай-Сайд всегда славился пробками в центре города, но в жару это становилось просто невыносимым. Проторчав полчаса на Мейн-стрит, в машине без кондиционера, всего в пяти минутах езды от нужного адреса, мы оба находились не в лучшем расположении духа. Оставив автомобиль там, где удобнее было припарковаться — в переулке — обогнули дом и вошли в подъезд.

— Ненавижу жару, — пробормотал Оливер, пока мы поднимались в старом дребезжащем лифте на пятый этаж, и я кивнул.

Впрочем, металлическая решетчатая кабина вполне продувалась, и нам даже удалось поймать сквозняк. Дом был старой постройки, с толстыми стенами, в которых летом всегда царила легкая прохлада, а зимой — тепло. Я сам жил почти в таком же, только не в центре, а ближе к окраине, неподалеку от реки. Когда лифт остановился, Оливер сдвинул складную дверь, и мы оказались на площадке. Здесь пахло средством для натирания полов и немного — кошачьей мочой.

Послушав несколько мгновений тишину, я позвонил в дверной звонок, прикрепленный над табличкой «Бишоп, кв. 10». Почти сразу же, словно нас ждали, послышались шаркающие шаги. Деревянная дверь, скрипнув несмазанными петлями, отворилась, явив хозяина квартиры. С мистером Бишопом — сухопарым невысоким мужчиной с блестящей лысиной — мы уже встречались в участке, но он посмотрел на нас так, будто видит впервые. Мы с напарником переглянулись.

— Детектив Дениэлс, — произнес Оливер, показав значок.

— Детектив Тоддлер, — я сделал то же самое. — Мы можем войти?

— А-а-а, детективы, — на лице мужчины промелькнула тень узнавания. — Конечно, прошу.

В квартире было душно и пыльно. Окна закрыты, зеркала занавешены белой тканью. Вещи валялись в беспорядке на полках, вываливались из шкафа в прихожей. Преодолев желание не разуваться, я все-таки снял ботинки и ступил на грязный пол. Оливер засопел, переминаясь с ноги на ногу и, видимо, не решаясь повторить мой подвиг. Бишоп проворно нырнул в комнату, затем показался снова и поманил нас за собой. Оказавшись в гостиной, мы присели на край дивана, а хозяин устроился в кресле-качалке. Обстановка здесь мало чем отличалась от прихожей: те же занавешенные зеркала, письменный стол с ворохом бумаг, книжные полки. Все покрыто пылью.