Я научу тебя любить - [20]

Кори холодно и деловито приветствовала его, и, когда он подошел к ней, она была очень горда, что смогла приветствовать его спокойной и отстраненной улыбкой.

– Доброе утро, Макс. Надеюсь, вы хорошо спали? – Она взглянула на него.

– Благодарю, хорошо.

Да, он выглядит как обычно, язвительно подумала Кори и улыбнулась еще ослепительнее.

– А вы? – просто спросил Макс, когда около него появился официант.

– Превосходно, спасибо, – ответила она.

Когда официант принял у Макса заказ, Кори показала на папку, лежащую на столе.

– Мне показалось, что было бы неплохо зафиксировать на бумаге некоторые факты и цифры, поэтому я до завтрака сделала кое-что. Все здесь. – Говоря это, она протянула ему два отчета, а сама стала наливать кофе, радуясь тому, что может не смотреть на Макса.

– Прекрасно. – Янтарные глаза вспыхнули, разглядывая колонки цифр, а потом переключились на ее лицо.

Да, это прекрасно, ты, черствая, бесчувственная скотина!

Эта мысль крутилась у нее в голове весь день, а когда они вернулись в отель поужинать, Кори чувствовала себя как выжатый лимон и ни на что не годной.

Тем не менее, она тщательно одевалась к ужину. Приняв душ и переодевшись, Кори спустилась с Максом выпить коктейль. Она была свежа, как младенец, и ворковала с беззаботнейшей улыбкой.

Но наконец, этот безумно длинный, утомительный день, за которым последовали не менее утомительные несколько часов, проведенные с Максом, закончился. Кори была уверена, что в эту ночь уснет, как только ее голова коснется подушки.

Так продолжалось несколько следующих дней. Кори работала как автомат, а Макс был, как обычно, холоден и прекрасно себя контролировал. Он никогда не напоминал о том вечере в риокане, и Кори почувствовала себя оскорбленной.

Через некоторое время она уже спокойнее воспринимала все происшедшее. Макс Хантер, требовательный, энергичный предприниматель, – это одно, но вечерами… Он так естественно превращался в прекрасного собеседника за ужином, и, несмотря на все обещания, которые она давала себе, когда оставалась одна в номере, его неотразимая сексуальная привлекательность мучила ее каждый вечер.

Он был безукоризненно корректен. Все, что он делал и говорил, подчеркивало, что он относится к ней так же, как к любой другой женщине от семнадцати до семидесяти, с которой он связан необходимостью. Он был очарователен, вежлив, развлекал ее, ухаживал за ней. Но ее это почему-то раздражало.

В последнее утро в Японии Кори буквально падала с ног. Во время длительного и церемонного прощания с мистером Катчуи и другими японцами ей пришлось столько улыбаться, что у нее заболели мышцы лица. Кори понравилась мистеру Катчуи, и он ей тоже, но она все равно была очень удивлена, когда крупный японский бизнесмен на прощание сделал ей маленький подарок, сопроводив его большим количеством цветистых комплиментов.

– Вы всех здесь просто ошеломили.

Макс сказал это с уважением, когда они ехали по токийским улицам в аэропорт, и она слегка улыбнулась.

– Очень мило с его стороны сделать мне подарок. Я не ожидала этого.

– Откройте. – Макс указал на коробочку, и его глаза на мгновение остановились на ее лице.

– О, просто прелесть. – В маленькой коробочке лежала крошечная фигурка собачки из той истории, которую поведал ей Макс по приезде в Токио. Сделанная из серебра, она была необычайно изящна. На небольшой карточке была надпись: «Верность всегда вознаграждается».

Кори не была уверена, что ей льстит такое сравнение, но она приняла это за комплимент и показала карточку Максу.

– Не правда ли, очень мило?

– Можно ли предположить, что это относится и ко мне? – сухо спросил он.

– Нет, по-моему, нет, – быстро ответила Кори.

– Хм, странно. – Он был чем-то озабочен, но чем, она не могла понять. – А вы согласны с этим, Кори?

– Что верность должна быть вознаграждена? – осторожно спросила она. – Это было бы слишком хорошо для реальной жизни, но это такая редкость, не правда ли?

– Конечно. – Сказано это было чуть резковато – слишком нервно, – и, видимо, на ее лице отразилось удивление. В следующее мгновение Макс расслабился, и голос его стал менее напряженным. – Прошу прощения, что непозволительно вел себя и вовремя не извинился.

– Все мы совершаем ошибки.

– Да, все мы их совершаем.

Теперь его тон стал насмешливым и поучающим, и это вынудило Кори резко ответить ему:

– Я прошу прощения, Макс, у меня нет намерения говорить дерзости, и я отнюдь не легкомысленно отношусь к серьезным вещам, но позвольте сказать вам, что с вами обычно не так-то легко разговаривать.

– Неужели? – Он заерзал на сиденье, повернул к ней голову, и, к своему изумлению, она увидела, что он действительно озадачен. Макс настолько привык, что женщины, с которыми он общается, принимают с восторгом все, что он говорит или делает, что даже и не предполагает других вариантов.

А сейчас его теория разрушилась.

– Вы единственный человек, который так считает.

– Я единственная, кто сказал это, – спокойно возразила Кори. Она могла себе позволить так говорить – она расшевелила, взволновала его. И это ощущение было великолепно.

Макс наклонился, прищурил глаза.

– Кори… – Он опять сделал паузу, и она почувствовала себя полностью обезоруженной, когда он сказал совершенно другим тоном, как-то по-мальчишески: – Вы действительно думаете, что со мной тяжело разговаривать? Мне кажется, Джил была другого мнения. Мы с ней запросто беседовали о многом, практически обо всем.