Я начинаю войну! - [56]
С другой стороны, Амин заранее готовился, весь Кабул исполнял национальный танец в честь возвращения Тараки, разыгрывался спектакль под руководством Амина, а как только Тараки в сопровождении почетного эскорта въехал на территорию дворца, ворота закрылись, и практически судьба Тараки была уже решена.
Возможно, это было действительно так. Факты и практическая деятельность Амина говорят о его стремлении к самой высокой ступеньке власти. Амбициозность его отмечалась всеми людьми из его близкого окружения. То, что он рвался к власти, было нескрываемо. Может быть, даже созданный Амином культ Тараки способствовал всему этому.
Этот культ, на мой взгляд, явился, по крайней мере, одной из серьезных причин того, что Тараки потерял всякое чувство реальности в отношении происходящего в стране и вокруг нее. Он превратился как бы в царька, почивающего на лаврах, сидящего на троне и искренне верящего в то, что он самый великий и могучий не только в Афганистане, но и во всем регионе. Что он как бы знает о будущих революциях и в Иране, и в Пакистане, а может быть, и в Индии. Помнится, даже известный лозунг был переделан на афганский лад — «Мы говорим Тараки, подразумеваем Партия…». Ну и дни рождения, которые устраивал Амин и поздравляли Тараки, проводились таким образом, чтобы показать величие Тараки, что он — мудрейший из мудрейших. Даже в программе халькистов был пункт о том, что партии нужен культ вождя. После прихода к власти эта идея претворилась в реальность.
Кто-то из журналистов спросил у Тараки, как он относится к тому, что повсюду его портреты и плакаты, митинги проходят… Он на это ответил: что я могу с этим поделать, если, мол, народ так любит меня.
Все это способствовало обострению борьбы между парчамистами и халькистами. Тем более после прибытия все большего количества военных и партийных советников из СССР эта тенденция усилилась, так как последние в зависимости от того, кто был подсоветный, невольно занимали сторону тех или других, даже не зная, что такое НДПА… Представители же каждой из сторон били себя в грудь и говорили, что они марксисты, коммунисты.
Людей же, разбиравшихся в обстановке в Афганистане, понимавших пагубность деятельности Амина и мотивы этой деятельности, по просьбе Амина срочно отправляли в Союз, то есть от них избавлялись. Амин хотел, чтобы эти люди отсутствовали, чтобы их не было в Афганистане. Чтобы от них в Москву, в высшую инстанцию не поступала информация о действительном положении дел в Кабуле.
Подобная ситуация возникла даже у Б. Н. Пономарева, которого о реальном положении дел проинформировал резидент Осадчий. Борис Николаевич же с учетом выводов, сделанных еще в Москве, и информации Осадчего начал разговор о проводимых репрессиях, необоснованных арестах и т. д., чем страшно удивил Тараки, который, закинув ногу на ногу, отвернулся от Пономарева, буквально сделав вид, что не хочет его дальше слушать. Тараки — человек, который из ничего вдруг превратился в руководителя государства, в Генсека, а какой-то секретарь, кандидат в Политбюро из Москвы приехал и делает ему замечание.
Вот тут Амин начал действовать, он понял, что есть какие-то источники, поставщики информации, которые дают истинную картину в Москву, а Москва поэтому негативно относится к деятельности афганского руководства.
Информацией же мы располагали по линии резидентуры внешней разведки, представительства КГБ (из представителей 9-го управления, 2-го управления контрразведки, 4-го и 5-го управлений…), представителей ГРУ, войсковой разведки. Информация эта получалась из источников, которые у них были в разных слоях афганского общества, в том числе и в оппозиции, и в дипкорпусе.
Рассказывает генерал-лейтенант в отставке Владимир Алексеевич БОГДАНОВ (бывший начальник Южного направления Главного оперативного управления Министерства обороны СССР)
22 июня 1977 года я был назначен начальником Южного направления. Южное направление — это, так сказать, кусок земного шара, который включает, включал точнее, два театра военных действий. Это Ближневосточный театр и Средневосточный. Четыре наших военных округа: Северо-Кавказский, Закавказский, Туркестанский и Среднеазиатский.
Начальником моим, начальником Главного оперативного управления в то время был генерал-полковник Ахромеев. 27 апреля 1978 года он позвонил мне где-то в 10 утра и вызвал к себе. Я прибыл к нему. Он мне говорит: «Ты знаешь, что у тебя, на твоем направлении идет революция?»
Ну, я абсолютно не предполагал, что речь идет об Афганистане. Это было очень такое устойчивое образование. Там были свои трудности, но это уже нас нисколько не касалось. Я говорю: «В Израиле, что ли?» Потому что я Израилем тоже занимался. Он говорит: «Нет, Афганистан. Только что позвонил Главный военный советник».
Мне запомнились на всю жизнь такие его слова: «Если революция проиграет, тогда левые силы не только в Афганистане, но и в ближайшем, так сказать, окружении будут подавлены. А если она выиграет, то Советский Союз получит головную боль».
Что, в конце концов, и оказалось правильно.
Ситуация начала развиваться, как и полагалось. Одни хотят взять власть, другие не дают. Так что вроде все нормально было. Те, кто хочет взять власть, они в первую очередь берут в свои руки армию. Ну, обычно, мы знаем, в революцию армию старую разбивают, новую создают. Здесь же она просто перешла, старая армия, и все. Где-то к Первому мая все командиры соединений заявили о своей поддержке нового правительства.
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Заговоры против императоров, тиранов, правителей государств — это одна из самых драматических и кровавых страниц мировой истории. Итальянский писатель Антонио Грациози сделал уникальную попытку собрать воедино самые известные и поражающие своей жестокостью и вероломностью заговоры. Кто прав, а кто виноват в этих смертоносных поединках, на чьей стороне суд истории: жертвы или убийцы? Вот вопросы, на которые пытается дать ответ автор. Книга, словно богатое ожерелье, щедро усыпана массой исторических фактов, наблюдений, событий. Нет сомнений, что она доставит огромное удовольствие всем любителям истории, невероятных приключений и просто острых ощущений.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.
Это не детектив, не фантазия, это правдивый документ эпохи. Искрометные записки офицера ВДВ — о нелегкой службе, о жестоких боях на афганской земле, о друзьях и, конечно, о себе. Как в мозаике: из, казалось бы, мелких и не слишком значимых историй складывается полотно ратного труда. Воздушно-десантные войска представлены не в парадном блеске, а в поте и мозолях солдат и офицеров, в преодолении себя, в подлинном товариществе, в уважительном отношении к памяти дедов и отцов, положивших свои жизни «за други своя»…
Сержанту Андрею Семину крупно повезло: его хоть и отправили служить в Афган, зато он попал в подразделение связи. Что может быть лучше на войне! Свой особый распорядок дня, относительно комфортное «рабочее» место и никакого риска — служи себе в удовольствие и считай дни до дембеля. Но вдруг все круто изменилось. За безобидную шутку в адрес командира Андрея опускают на самое дно армейской иерархии — в мотострелковую роту, в пулеметно-гранатометный взвод. Вдобавок отделение, куда его определяют, пользуется дурной репутацией «залетного».
Это была война, и мы все на ней были далеко не ангелами и совсем не образцовыми героями. Осталось только добавить, что этот рассказ не исповедь и мне не нужно отпущение грехов.
Наконец-то для сержанта-десантника Сергея Прохорова, сражавшегося в Афгане, наступил заветный дембель! Конец войне… Но по досадной случайности Сергей не попадает в списки дембелей, улетающих домой первой партией. Что же делать? На ловца, как говорится, и зверь бежит. На кабульском аэродроме Прохоров встречается с прапорщиком Костроминым, который обещает помочь. Для этого сержанту надо нелегально проникнуть на борт «Черного тюльпана», а на подлете к Ташкенту спрыгнуть с парашютом, прихватив с собой контейнер с посылкой для мамы прапорщика.