Я, мои мужья и их любовницы - [29]

— А что ты любишь? Есть то, что тебе очень нравится?

— Не знаю, — пожал плечами Мэтью и сцепил свои маленькие ручки вместе.

— Хорошо, я поняла.

— Все? Я могу идти?

— Конечно, — пробормотала я. — Мэтью… если тебе что-то будет нужно или ты просто захочешь поговорить, я всегда буду рада выслушать тебя, — быстро выпалила я, когда… мой сын направился к двери. — И… можно я тебя обниму?

— Как хочешь…

Быстро вскочив с насиженного места, словно меня ужалила оса, я подскочила к Мэтью и порывисто его обняла, чувствуя, как беззвучно льются из глаз слезы. Не знаю, возможно, я накручиваю, может действительно что-то есть, но у меня все внутри разрывается от боли и невозможности прижать к себе мальчика. Словно бы он и, правда, мой ребенок.

Впрочем, нет никаких «словно». Мэтью — мой ребенок!

И я сделаю все, чтобы он был счастлив!

— Извини, я немного увлеклась… — пробормотала я, отпустив наконец-то Мэтью.

— Ничего… — покачал опущенной головой сын. — А как же…?

— Что?

— Нет, ничего…

Присев немного на корточки, чтобы не смотреть на Мэтью свысока, я заглянула в нахмуренное лицо мальчика. И если до этого его непроницательное лицо я относила только к себе, то сейчас буквально кожей ощутила, что здесь что-то не так.

— Мэтью, ты можешь спросить все, что хочешь, и я отвечу только праву, не в зависимости от вопроса. Обещаю.

— Как же… как же твой мужчина?

— Какой мужчина? — опешила на несколько секунд я. — Мэтью, не знаю, кто и что тебе сказал, но у меня не было никакого мужчины. Я жила в старом имении нашей семьи. Точнее, болела.

— Ясно.

— Я только недавно смогла справиться с болезнью. И как только почувствовала себя достаточно окрепшей, сразу же отправилась в столицу. Вместе с Каталаной и Грегори. Если не веришь мне, можешь спокойно задавать все интересующие вопросы им, — как на духу выпалила я. — Ладно, иди пока к себе, у мамы появились некоторые дела.

— Конечно.

— Можно я к тебе позже зайду?

— Если хочешь…

Улыбнувшись Мэтью, я проследила за тем, как сынок закрыл за собой дверь и только после этого улыбка с моего лица буквально сползла. Вот же су…! Кроме того, что отправили к черту на кулички, так еще и Мэтью «историй» рассказали! Ну, конечно, такую маму легче искоренить из сердца ребенка под ноль.

— Ну, мы сейчас еще попляшем! — прошипела я сквозь стиснутые зубы и поспешила на третий этаж.

Оказавшись на третьем этаже, я с прищуром посмотрела на закрытые двери двух комнат. Это будет даже интересно! Если они не послушались, если только решили, что самые умные, тогда уж у меня точно на все сто процентов развязаны руки.

Открыв первую из дверей едва ли не с ноги, я окинула взглядом всю комнату, заметив всхлипывающую Сабрину вместе с утешающей ее маменькой. Правда, плакать, кажется, начали именно в тот момент, когда я открыла дверь. И вот, что удивительно, ни одного слуги, который бы собирал пожитки «дам».

Ну что ж, кажется, у меня внутри вспыхнуло просто непреодолимое желание устроить жертвенный костер! Но так, как я гуманный человек, жечь буду шмотье некоторых!

— Хочешь что-то сделать, сделай это сам… — пробормотала я, окинув взглядом комнату.

— Что вы еще хотите? — зло взвизгнула мама Сабрины.

— Ничего, спрашиваю: вы еще тут? Кажется, ваше время на исходе! Но ничего, я готова вам помочь, — мило улыбнулась я и направилась к гардеробу, по дороге открыв окно.

— Что вы делаете? Вам еще недостаточно? — трусцой помчалась за мной маменька.

— Если вы не так глупы, как ваша дочка, то бегите, собирайте вещи. Впрочем, о чем это я? Вы же воспитывали свою дочь…

Весело фыркнув, я открыла дверь в гардеробную и поспешила к вешалкам с разноцветными дорогими нарядами. А любовницы-то ни в чем себе не отказывали! Жили на широкую ногу, пока законная хозяйка всего состояния доживала свои последние дни в прогнившем имении, считая несчастные гроши. Просто прекрасно!

Схватив столько нарядов, сколько уместилось у меня в руках, я окинула замершую в дверях маменьку хмурым взглядом. Интересно, они действительно дуры или просто прикидываются? Хотя, может они верят в возмездие и я тут же должна отбросить коньки, давая им жить спокойно со «своим» честно заработанным богатством. А что? Они же ночами не спали, отрабатывали!

— Отойдите лучше, а то я расценю ваши действия, как нападение на законную хозяйку родового особняка Арийских. И, конечно же, подам на вас иск!

Дама переменилась в лице и, едва сдерживая рвущийся наружу гнев, отошла в сторону, пыхтя при этом, как закипающий чайник. А ушли бы сами, тогда бы унесли свои пожитки спокойно. Но нет, так нет! Я не гордая, помогу!

Подойдя к окну широким шагом, я выкинула пожитки Сабрины, слушая ее оглушительный визг. Нет уж дорогуша — это только начало! За то, что наговорили Мэтью всяких гадостей, я со всеми расквитаюсь. Будут знать, как клеветать.

— Что ты творишь? Бесстыдница! — завизжала не своим голосом Сабина.

— Ты ничего не перепутала? — вскинула я одну бровь, спокойно смотря на ополоумевшую «леди». — Не я уже как пять лет, а может и больше, грею постель женатому мужчине. А может и двум, кто ж вас, «целомудренных дев» знает? Не я живу в чужом доме, как будто, так и должно быть. И не я остаюсь в доме, когда хозяйка указывает мне на дверь. А теперь ответь мне, кто из нас бесстыдница?