Я, Менгск - [28]

Сотни подобных историй стали визитной карточкой Конфедерации. Истории о жадности, взяточничестве, коррупции, блате, поведанные за бокалом вина, и сопровождаемые пожиманием плечами и покачиванием головой. Несправедливость всего этого буквально кричала, чтобы кто-нибудь взялся за решение проблемы. Но размер этой проблемы в масштабах Конфедерации был таков, что никто ничего не мог сделать. Такое положение вещей люди стали считать нормой.

Ангус Менгск решил доказать, что это не так.

Он был не в восторге от того, что принес насилие на улицы и в дома Корхала. Но Ангус знал, что это единственный способ заставить людей очнуться и увидеть то, что творится вокруг них.

Все уже начинало меняться. Ангус выносил факты злоупотребления Конфедерацией властью на всеобщее обозрение, и люди, наконец, открывали свои глаза.

И им не нравилось то, что они видели.

Когда смотришь сказку о властолюбивых злодеях по СНВ, все это кажется далеким и быстро забывается. Но когда беда приходит в родной дом, это сложно игнорировать.

Даже самый безучастный зритель готовится к бою, когда злоупотребление властью начинает угрожать его жизни и будущему его семьи.

Ангус не мечтал о личной власти. У него не было желания сменить безликую и бездушную тиранию Совета собственным управлением. Нет. Когда Конфедерация падет, он приложит все усилия, чтобы создать демократическое правительство. Которое будет ратовать за благо всего человечества, и уж никак не будет служить воле одного человека.

Он ощутил присутствие позади себя и улыбнулся, поскольку уловил божественный аромат духов супруги. Ангус развернулся и увидел Кэтрин. Жена стояла перед ним в зеленом платье из переливающейся тафты, с лифом оттенка морской волны. Это платье она одевала на выпускной Арктура.

— Ты выглядишь восхитительно, Кэт, — сказал Ангус, принимая фужер из рук любимой.

— Ты мне уже говорил об этом сегодня, но продолжай в том же духе, — улыбнулась Кэтрин.

— Непременно, — ответил Ангус. — Как же мне удалось убедить тебя выйти за меня замуж?

— Ты этого и не делал. Я упрашивала тебя, помнишь?

Ангус пригубил вино.

— Я поставил тебя в такое положение, что у тебя не осталось выбора.

— Это ты так считаешь.

Это была обычная пантомима, которую Ангус и Кэтрин часто разыгрывали, когда выдавалась возможность побыть несколько минут наедине. Вдали от любопытных глаз, проблем бизнеса и революции. Для двух пылких, независимых личностей, не терпящих находиться в тени, бурный флирт воспринимался как нечто само собой разумеющееся.

Но, не смотря ни на что, они чувствовали, что нужны друг другу. И признавали, что быть половинкой целого не более обременительно, как и быть независимым.

Их свадьба стала самым счастливым днем в жизни Ангуса. На протяжении всей супружеской жизни они были опорой для друг для друга. Они делили, и радости, и горе, и никогда не сомневались в своей любви.

Кэтрин положила голову мужу на плечо, и Ангус поцеловал ее в макушку.

— Дороти уже спит? — спросил он.

— Без задних ног, — сказал Кэтрин. — Сегодняшний день выбил ее из сил.

— Неудивительно.

— Да, день прошел очень даже ничего. Как считаешь? — сказала Кэтрин, и Ангус засмеялся так, что слезы брызнули из глаз.

Когда он успокоился, то сказал:

— Ты всегда умеешь высказаться в сдержанном тоне, дорогая.

День действительно прошел очень даже ничего. День, когда его сын, наконец, получил высшее образование и директора Стирлингской академии уволокли в тюрьму, благодаря бывшему студенту.

Сначала Ангус разозлился, когда на церемонии вручения дипломов у него в кармане зазвонил смартфон, — ведь он дал четкие распоряжения всем своим подчиненным о том, что его не следует беспокоить.

Но потом он услышал множественные щелчки, гудки и свистки сотен смартфонов и персональных консолей, получивших входящий поток данных, и по толпе прокатилась волна оцепенения. У Ангуса похолодело в груди, когда он достал аппарат увидел, что сигнал пришел с консоли Арктура.

— Господи, что он на этот раз натворил? — прошептал Ангус. Экран смартфона включился, и открылось несколько файлов. Натренированные глаза Ангуса быстро просмотрели содержимое, и его злость усилилась, когда он наткнулся на некоторые позиции и записи о состоянии счетов.

— Ах ты, ублюдок… — прошипел Ангус. Он поднял глаза и увидел тот же гнев на лицах других зрителей. Все они уставились на директора Стирлингской академии. — Я же говорил! Он всего лишь проклятый мошенник!

— Кто? — спросила Кэтрин, озадаченная внезапной напряженностью атмосферы.

— Стигман! — рявкнул Ангус так, что Дороти вздрогнула. — Это его личные счета! Миллионы из пожертвований и бюджета академии оседали в кармане мелкой жабы на протяжении многих лет!

Люди повскакивали на ноги. Объявляемые имена студентов-выпускников утонули в поднявшемся гвалте возмущений.

Стигман разгневанный срывом мероприятия и недоумевающий о послужившей этому причине, стоял за трибуной, призывая к тишине и порядку. Но когда к нему протолкался возмущенный управляющий Академии, и сунул под нос портативную консоль, лицо директора побелело от ужаса. Он, наконец, понял, ЧТО только что прочитал весь зал.