Я меч, я пламя! - [40]

– Здравствуйте Николай Васильевич!

– Здравствуйте, – удивленно ответил директор, пытаясь вспомнить, знает ли он эту женщину, после травмы он уже не был уверен в своей памяти.

Его не удивило что она, улыбаясь, движется прямо на него, лишь когда от движения ноги взметнулась широкая юбка ее платья, у него успела мелькнуть паническая мысль, "Что она делает?". Удар ногой в горло сломал кадык и бросил его вниз, головой на ступеньки.

Выйдя из подъезда, Оля подумала, что бедная жена сильно расстроится. Любовь зла, полюбишь и козла, надо будет ей как-то помочь, она ведь ни в чем не виновата, грустно подумала она. Сев в трамвай Оля, проехав несколько остановок, зашла в подъезд и выйдя из него пятнадцатилетней девушкой пошла домой. У себя в подъезде она достала из под карниза окна спрятанный ключ и выйдя на улицу случайно уронила его в ливневую канализацию.

– Из-за глупой головы, ногам работа, – подумала Оля.

Затем пошла в парк и села на скамейку читать книжку. Обычно к ней на лавочку никто не садился, но сегодня почти сразу подсели двое парней и начали разговор. Может быть сегодня, Оля, в отличии от других дней, бросала из-за книги заинтересованные взгляды на парней, может быть другие невербальные сигналы привлекли к ней внимание, но так или иначе вскоре она уже весело болтала с Сережей и Александром, который не любил, когда его называют Сашей. У Александра в коммунальной квартире оказался телефон, номер которого Оля записала себе в тетрадку. А вдруг пригодится.

Как обидно, что Толика сегодня не выпустили из училища, думала она, теперь придется тратить время на этого Александра. Оля очень дорожила своим временем, ей постоянно казалось, что она чего-то не сделала, а могла бы уже сделать. Попрощавшись с парнями и пообещав позвонить, она направилась в библиотеку. А ведь придется звонить хотя бы раз в неделю, чтоб он про меня не забыл, подумала она.

С некоторых пор Оля начала вести дневник. У серьезной девушки, будущего советского ученого и молодого строителя коммунизма обязан быть дневник, где она отмечает, что сделано за день. Дневник у нее получался скучным, в нем преобладали записи типа "Сидела в библиотеке, изучала учебник по матанализу за первый курс". Напротив сегодняшнего числа она в конце своего рабочего дня непривычно долго писала, "Записалась в ЦБ. Сидела в парке, читала механику за первый курс. Познакомилась с Сережей и Александром. Они такие смешные – уже на втором курсе, но вместо того чтоб целый день заниматься учебой, только к девушкам в парке пристают. Александр оставил свой телефон: 32639. Не знаю, буду ли ему звонить…"

Собираясь домой, она, как обычно, взяла свежий номер газеты "Правда". На передней полосе была большая статья о шахтере Стаханове который в ночь с 26 на 27 августа, за смену нарубил сто две тонны угля. Взволнованная Оля присела на стул, у нее закружилась голова. Она точно помнила, это должно было произойти с 30 на 31 августа, в последний день лета. Окружающая ее действительность вдруг стала казаться ей сном, и она отчаянно попыталась проснуться. Но ничего не вышло.

***

– Товарищ Сталин, звонит товарищ Артузов, с аэропорта, он прилетел из Сталино, спрашивает, когда вы сможете его принять.

– Соедините меня с ним.

– Слушаю вас, товарищ Артузов.

– Товарищ Сталин я разговаривал со Стахановым и товарищами с шахты. Я думаю, вам будет интересно то, что мне удалось узнать. Пока меня не было, появилась интересная информация по делу военных.

– Хорошо, приходите после восьми.

Сталин выглядел усталым, но довольным.

– Подтвердилась информация Ольги по урану. Мне сегодня звонили из Алма-Аты. По нефти узнаем еще не скоро. Оборудование для бурения будут завозить зимой, по морозу, и частично монтировать. В следующем году начнут бурить. По алмазам тоже информация не раньше весны будет. Зимовать там будут, на месте, в Якутии, а со следующего сезона начнут искать. Докладывайте, что у вас нового.

– Пришло сообщение от агента "Венера" подтверждающее неофициальные контакты ряда наших военачальников, в том числе Тухачевского с генштабом Германии. Такие материалы существуют, и он может их купить через свои каналы. Но цену назвал очень высокую, порядка двести тысяч наших рублей в германской валюте. Я думаю, если поторговаться можно цену сбить вдвое.

– Не надо мелочиться в этом деле, товарищ Артузов, переводите деньги, и пусть немедленно передает фотокопии самым надежным каналом доставки.

– Это по морю, через Амстердам, товарищ Сталин. Займет до двух месяцев.

– Это не страшно. Мы должны исключить любую вероятность попадания этих материалов в чужие руки. Что вы хотели рассказать по Стаханову?

– Прочитав двадцать восьмого числа статью, я сразу послал двоих доверенных сотрудников под видом корреспондентов одной малоизвестной отраслевой газеты на шахту с заданием собрать максимум информации о том, какая подготовительная работа предшествовала установлению рекорда, кто был задействован и каким образом. Сообщенная ими информация настолько противоречила любым моим представлениям, что я посчитал необходимым лично ее проверить. В результате всесторонней проверки могу уверенно утверждать, что впервые мысль о такой организации труда на шахте, которая помогла ему установить рекорд, посетила товарища Стаханова в конце июня этого года. До того никто, ни в семье, ни среди его сослуживцев не слышали ни слова от него о реорганизации труда шахтеров с целью повышения производительности труда. Я совершенно определенно могу утверждать, хотя это звучит невероятно, что в начале мая только Ольга знала о том, что Стаханов станет известен. Для самого Стаханова это была бы новость.