Я люблю… тебя! - [87]

Щелчок я услышала раньше, чем что-то почувствовала. Через долю секунды меня выбросило в небо, и водопад остался далеко-далеко внизу… Ну, на сотню метров, я имею в виду. Странно, но я ничего не ощущала — ни физически, ни эмоционально, а только сознавала, что Ниагарский водопад и мой желудок находятся где-то подо мной и в любую секунду восхитительное парение сменится холодящим стремительным падением и моей безвременной смертью, которая придет вот прямо сейчас. Подумать только — а я ведь всегда торжествовала, когда жизнь доказывала мою правоту!

Глава 19

— Бож-же мой, как здорово! — выдохнула я, когда недоделанный брат Дуги Хаузера[53] освободил меня из капсулы катапульты под восторженные вопли моей аудитории, Эмили и Мэтью. Ноги подкосились почти сразу, но две пары сильных рук подняли меня с пола. Мистер Бин-младший отступил в сторону, позволяя мне рухнуть.

— Нам не разрешается прикасаться к клиентам, — объяснил он, стоя надо мной. — Надеюсь, вам понравился полет на катапульте.

Глаза у меня были вытаращены, но я ничего не видела, кроме плавающих цветных пятен, и звуки казались слишком громкими. Но я была жива. Я чувствовала себя очень-очень живой. Видимо, это и называется заново родиться, ощутить себя дезориентированной и бороться с неудержимым желанием разрыдаться в голос. Мне хотелось присесть. Мне хотелось вычеркнуть из списка прыжок с тарзанки. И никогда-никогда больше ничего подобного не делать.

— Как же я тобой горжусь! — бросилась мне на шею Эм. — Никогда такого не видела. Мэтью все заснял.

— Да, — подтвердил он. — Возможно, ты захочешь подложить другой саундтрек, прежде чем мы покажем запись твоей маме. Но либо микрофон у этой штуки ненормально чувствительный, либо твои сочные, цветистые выражения действительно перекрыли шум водопада.

— А может, и то и то, — предположила я, делая шаг вперед и чувствуя себя как Бемби на льду. — Вот это да, скажу я вам.

— Ну что, ты по-прежнему боишься высоты? — спросила Эм, помогая мне спуститься с платформы. Двух буйных горластых студентов уже пристегивали в капсуле на моем месте. Как, разве в шаре можно пить пиво?

— До паралича, — подтвердила я. — Но дело сделано. У меня получилось. Теперь мне кажется, я могу справиться с чем угодно.

— И чего же конкретно ты хочешь? — поинтересовался Мэтью.

Я замолчала, обдумывая достойный ответ. Только что я совершила поступок, способный перевернуть жизнь, — встретилась со своим страхом лицом к лицу. Я покорила Эверест! Переплыла Атлантический океан! Нашла «лабутены» на распродаже в «Селфриджес»!!!

— Я бы отдала твою руку за хороший бургер, — ответила я.

* * *

Набрав достаточно доказательств того, что полет с катапульты действительно состоялся: фотографии, футболки, брелоки и прочие тридцать три удовольствия, — Эмили помогла мне дойти до скамейки, а Мэтью, назначенный охотником-добытчиком, ушел на поиски еды.

— Ты сейчас как на седьмом небе? — спросила Эм, перебирая мои сувениры. Они не были особенно красивыми, но я слишком гордилась собой, чтобы об этом думать. Пока. В конце концов, всегда есть «Фотошоп».

— Ага. — Сильно дрожавшей рукой я отыскала в сумке список дел и с особой тщательностью вычеркнула прыжок с тарзанки. Остался последний пункт. — Мутит немного, а так — да, на седьмом.

— Спорим, любое потрясение таких масштабов оставляет легкую дурноту, — отозвалась Эм, обнимая меня сбоку и одновременно отодвигаясь на несколько дюймов — на всякий случай. — Вроде прогулки по Луне, или покорения гор, или прикосновения к живому Джонни Деппу.

Не зная, издевается подруга или нет, я нервно рассмеялась и опустила голову на колени, ожидая, пока сердце перестанет так сильно бухать. Ладно, пусть уж я и дальше не буду какое-то время ощущать собственные ноги, но хотелось бы знать, что хотя бы инсульт мне не грозит. Мои сосуды, ей-богу, достаточно натерпелись за этот день.

— Держи, суперзвезда! — Мэтью вернулся через несколько минут с тремя большущими пакетами из «Вендис». — Три номера седьмых, размер экстра, с жареной картошкой, луковыми кольцами и диетической колой.

Он поставил картонный поднос на соседнюю лавочку и открыл пакет. Боже, какой запах! Я вынула сандвич в серебристой обертке и откусила, даже не спросив, что это за седьмой номер. Как оказалось, это был код самого вкусного бургера с курятиной, который я когда-либо ела. Я проглотила его за несколько секунд и набила рот картошкой, а Эм и Мэтью все еще убирали ломтики помидора из булочек. Видимо, поэтому спустя две минуты все съеденное мной и оказалось в ближайшей урне.

— Теперь как, ничего? — спросил Мэтью, когда мы пересели на другую скамейку, а я провела пятнадцать пренеприятных минут в туалете «Старбакса», приводя себя в порядок.

— Не знаю, — ответила я, глядя на воду. — У меня странное ощущение.

— Какое?

— Словно мне по силам все, что угодно. — Я уясняла свои ощущения, описывая их вслух. Не часто в двадцать восемь лет сталкиваешься с совершенно новым и неизведанным. — И это немного пугает. Словно я открыла дверь, не проверив, есть ли за ней кто-нибудь. Словно у меня больше нет оправданий и отговорок.

— Вау! — восхитилась Эмили, дожевывая соломку. — Глубокая мысль. Для тебя.