Я изменю свою судьбу или месть – блюдо, которое подается холодным - [21]

– Садись, поехали.

Настя села на переднее сидение, и они поехали. Максим Викторович молчал, только изредка поглядывая на Настю. Наконец он решился начать разговор:

– Настя, а ты помнишь свою мать?

– Нет, меня воспитывали чужие люди, – покачала головой Настя.

– Я знаю то, что мне нужно, – отрезала Настя. – А почему вас это интересует?

Максим Викторович, пожал плечами, он был ещё не готов рассказать ей правду. Это будет для неё шок, и надо как-то подготовить её. Он уже решил для себя, что узнает, что случилось с Людмилой, жива она или нет. Но с Настей сначала надо подружиться, прежде чем посвящать её в это грязное дело. Он не хотел, чтобы девушка с отвращением отвернулась от него, искренне желая загладить свою вину. Никитин готов был свернуть горы. Девушка, не догадывалась, какое смятение чувств, вызвала она у мужчины и спокойно рассматривала пейзаж, мелькавший за окном.

Уже когда они ехали по Сад-городу, Настя испугалась, ей вдруг пришло в голову, что он может избавиться от неё, и никто не узнает об этом, ведь мама в письме сказала, что это страшные люди. Он может убить её! Она в испуге сжалась на сиденье. Но Никитин не заметил, он был поглощён своими мыслями. Они подъехали к небольшому, симпатичному домику, Никитин посигналил и ворота открылись. Заехав внутрь, они вышли из машины и Максим Викторович повёл её осматривать владения. Участок был небольшой, домик четырёхкомнатный, уютный. У забора, стоял ещё один дом, меньших размеров, в котором проживала семейная пара, муж выполнял функции сторожа, а жена следила за порядком и готовила еду.

– Познакомьтесь, друзья мои, это Настя, она пока поживёт здесь. А это Иван. – Тот церемонно поклонился.

– И Мария.

Пара Насте понравилась. Мария побежала сразу на кухню, и занялась приготовлением обеда. А девушка, заняв небольшую спаленку, которую ей показала Мария, разложила свой небольшой гардероб, презентованный Викой, пошла на кухню, помочь женщине. Они разговорились, и когда Мария узнала, где воспитывалась девушка, то обняла её и заплакала:

– Бедная девочка, без материнской ласки расти очень плохо. А мне вот бог детей не дал, как только не лечилась, бесполезно. Видно бог мне тебя послал, под старость лет.

Прошла неделя, Настя поправилась, загорела и стала ещё красивее. С Марией они очень подружились, та не знала, чем угодить девушке, кормила самыми вкусными блюдами и была счастлива. Они много разговаривали, и Мария учила девушку всяческим житейским премудростям. Вика приезжала по вечерам, рассказывала свои новости, и всё время спрашивала, когда Настя начнёт искать своих врагов. Настя улыбалась, говорила, что скоро, а сама не знала, как сказать Вике, что одного она уже нашла. Всё случилось в пятницу вечером, Настя была одна и смотрела телевизор, Мария после ужина ушла к себе, и тут раздался стук в дверь. Девушка подскочила к двери, распахнула её и замерла, перед ней стоял Никитин, костюм на нем был помят, галстук съехал, и весь вид его был какой-то безумный. Настя в удивлении уставилась на него:

– Максим Викторович, что с вами?

Он прошёл на кухню, открыл шкафчик, достал бутылку коньяку, рюмку, посмотрел на девушку:

– Выпей со мной, Настенька, пожалуйста.

Она присела рядом, удивлённо посмотрела на него и кивнула. Никитин налил в рюмки, и залпом выпил. Настя покрутила в руке рюмку, понюхала и поставила, она ещё ни разу не пила спиртного.

– Не пьёшь? Правильно. Люда тоже не любила спиртное.

Максим Викторович прижал руки к лицу и заплакал. Значит всё, мелькнуло в голове у Насти, пришла пора, ну что ж хорошо, посмотрим, что он расскажет.

– Я так виноват Настя, если бы ты знала как!

– А я знаю, Максим Викторович.

– Как, знаешь? – он растерянно посмотрел на Настю.

Она пожала плечами:

– Да я знаю, это вы со своими друзьями лишили маму будущего.

– Прости Настя, я, когда тебя увидел, сразу понял, вот оно наказание, я виноват, я так виноват. Понимаешь, я ведь любил её, я до сих пор мечтаю о ней.

У Насти вдруг резко защемило сердце, и она, схватив рюмку, одним махом выпила её. Пищевод обожгло огнём, и Настя задохнулась, хватая воздух ртом, она кое-как отдышалась. Никитин, посмотрел на неё усталым взглядом:

– Я больше не могу, нет сил, я даже думал пойти в милицию и всё рассказать, но сейчас все продажное. Хотя, о чём я говорю, – он махнул рукой. – И сейчас, и раньше, было одно и то же. Просто раньше боялись немного, коммунисты правили железной рукой, а сейчас те, у кого есть деньги, не боятся наших властей нисколько. Правда, им приходится бояться бандитов, вот и думай, что лучше. А если быть честным, то и власти, и бандиты, одно целое, и друг без друга существовать не могут. Вот такая аксиома, Настя.

Он залез в холодильник, достал салат, колбасу.

– Не ел сегодня, ни черта, с самого утра. – Максим Викторович нарезал хлеб, колбасу, налил в рюмки.

– Ты давай тоже закусывай, а то развезёт быстро, а у нас разговор будет долгий. Я расскажу тебе всё как на духу, а ты уж думай сама, простить меня или нет.

– Вы что же хотите мне исповедоваться? Но я не священник, грехи не отпускаю, – с усмешкой сказала Настя.

– Для меня, ты сейчас самый высший суд Настя, и поверь, я сам себя наказал, если бы ты знала, какое мучение нести всю жизнь на своей совести такой груз вины, это и есть самое страшное наказание девочка.