Я и мои оборотни - [30]

− Он может пригодиться тебе самой. Мы не можем так рисковать.

−  Будущее неизвестно, а детеныш страдает сейчас!

− И все же я против. Жар-цвет может не сработать, и мы потратим его впустую. Шиан рисковал жизнью, чтобы достать его для тебя.

− Верно, он мой. И только мне решать, как его использовать, − Я сердито направилась к горшку, куда был пересажен рубиновый цветок. Взяв его в руки, встала над кроватью. − Что нужно делать?

− Чего шумите в такую рань?

В комнату зашел полностью голый Шиан, почесывая живот. В любой другой день я бы засмотрелась на это шикарное мускулистое тело цвета потемневшей бронзы. Но только не сегодня.

− Шиан, отвечай, куда эту каменюку нужно запихнуть?

−  Не скажу. Он предназначается тебе.

− Кори?

− Мы это уже обсуждали.

− Тогда я сама что-нибудь придумаю. Например, разобью его об пол! Уверена, так это и работает! − Я подняла горшок над головой, с вызовом косясь на этих двоих. Подумать только − шантажирую дорогих мне людей. Один плохой день действительно многое меняет. − Или я ошибаюсь? Ну?

− Она нас обманывает, − нахмурился Шиан. − Никто не станет умышленно портить Жар-цвет.

А Кориандр застонал. Он-то прекрасно понимал, на что я способна.

− Вытащи из земли, убери с ноги повязки и приложи к ране, пока цветок не прорастет.

Я спешно выполнила его указания. Когда прозрачные алые корни коснулись воспаленной плоти ребенка, Жар-цвет ожил. Он распространился под кожей и начал пульсировать.

Спустя час отек и температура спали.

− Нога все равно не отрастет, − ворчал Шиан. Ему было больно видеть, на что уходит драгоценный дар.

Я подозвала обоих оборотней к себе. Заставила наклониться и подарила каждому по глубокому медленному поцелую, после чего мы встали перед засопевшим мальчиком − Кориандр слева, а Шиан справа от меня.

Я гладила их лица, удерживая вплотную к своему:

− Вы у меня самые замечательные.

И это было правдой. Мне чертовски повезло с супругами.

20. Глава о тяготах материнства

Спасенный мальчик пришел в себя, как только рубиновый цветок отвалился. Я принялась засыпать его вопросами. Бесполезно. Он ничего не помнил: даже свое имя и род.

− Вполне возможно, что он безымянный. Большинству гамм и омег имена достаются во время учебы или в случае, если повезет найти себе партнера, − пояснил Кориандр, готовя завтрак.

Я сидела рядом и разминала затекшие плечи. Спать втроем на одной кровати было немного глупо, но никто из оборотней не захотел оставить меня наедине с другим в эту ночь.

− Так ведь и с тобой было?

− Это обычная практика.

− Бедный мой котенок, − Я обняла его и тут же отпустила, предчувствуя ревность Шиана. − Мы же не можем вечно звать его «Эй, ты!». Нужно что-то придумать.

− Так дай ему имя, − предложил тигр. − Ты его спасла, теперь он твой.

− Он не может быть моим, глупенький. У него наверняка есть родители или родственники.

Но я сомневалась. Судя по всему, здесь не дают шанса слабым. Естественный отбор во всей красе.

Взяв миску с нарубленным мясом, поднялась наверх и накормила нашего гостя. Тот с жадностью накинулся на угощение, хрюкая от восторга. Он уверенно шел на поправку. Полученные во время бродяжничества раны затянулись, и даже культя, благодаря волшебному растению, стала покрываться нежной кожицей.

− И все же кто ты такой? − Я коснулась маленького круглого ушка. Явно же хищник, вон какие зубищи отрастил. − Вкусно хоть?

− Очень. Спасибо, мама!

Он вдруг прижался ко мне, крепко сжимая своими ручонками. Зарылся лицом в подмышку. Я опешила.

− Ты ошибаешься. Я не твоя мама, солнышко.

− Нет − мама.

− Я та тетя, что тебя из речки выловила…

− Мама! − завопил он во всю мощь легких. − Мама! Мама! Мама!

− Капец! Да что у вас такое? − Шиан зашел к нам. Я выпучила глаза, указывая на источник шума. Тигр хмыкнул, пожал плечами и оставил меня разгребать ситуацию самостоятельно.

Вот же зараза! Надо будет ему на хвост случайно наступить. Раз десять.

− Прошу, тише. Ты еще не до конца выздоровел, − Я отцепила найденыша от себя и вытерла заплаканное личико рукавом. − Почему ты называешь меня мамой? Я ведь даже не альраута, видишь − хвоста нет.

Он пригляделся, упрямо шмыгнул носом:

− Все равно я твой сын.

– Хочешь сказать, что ты человек?

– Да.

Я начала догадываться.

Это была детская хитрость, гениальная в своей наивности. Он хотел выжить. И единственное, что в подобной ситуации смог выдумать его мозг, − попытаться убедить себя и окружающих в том, что он уже дома.

− Я буду послушным, только не бросай меня, хорошо? − Ореховые глаза в обрамлении густых черных ресниц смотрели цепко. С надеждой.

Я глубоко вдохнула…

− С сегодняшнего дня его зовут Фауст, и он наш сын. Поздравляю, вы стали папочками! − объявила я, спустившись на первый этаж. Шиан при этом поперхнулся водой, а Кори, как ни в чем не бывало, продолжил нарезать коренья для укрепляющего отвара.

Выдержала паузу и добавила:

− Думаю, что потяну его содержание. Главное, заставить Фавианнет закупить для театра грим, и денег хватит на десяток таких детей.

− Ты хочешь, чтобы мы его вырастили? А как же наши собственные здоровые детеныши? − заволновался тигр.

Я знала, почему он так напрягся. Каждый оборотень стремился продолжить род, я же старательно обходила эту тему. Даже толком не объяснила, почему известная им течка у меня происходит каждый месяц. Меня пугало многое, не только отсталость медицины.