Я и мои гормоны - [26]

– Все так удачно складывается, – напевал Серотонин.

– Билл ослепителен. Он даже не заскучал, когда Кейли в течение часа рассуждала об уместности сотрудничества социальных работников с психоаналитиками в период… как там? – запнулся Феромон.

– …С 1974 по 1982 год, с учетом особой значимости конгресса в Свиндоне, который она посетила и где, как можно догадаться, читая между строк, трахнулась с кем-то, – пришел ему на помощь Гистамин.

– У тебя отменная память, – сказал Феромон.

– Я помню все, что меня раздражает, – пояснил Гистамин. – Кстати, все обратили внимание на ее платье?

– Я все равно хочу перепихнуться, – нетерпеливо сказал Тестостерон.

– Да, но почему она выбрала оранжевое? – никак не мог угомониться Гистамин. – К чему кисточки? И эта мура сверху?

– По-моему, все очень мило, – мечтательно признался Серотонин.

– Точно, вы только посмотрите на эти сиськи, – поддержал его Тестостерон.

– Знаешь, Гистамин, ты мог бы взять несколько уроков позитивного мышления у нашего Тестостерона, – прошипел Феромон. – Мы тут вроде как на свидании.

Гистамин хотел было напуститься на Феромона, но только присвистнул от вдруг посетившей его идеи:

– Феромон, а не пора ли сходить тебе поговорить с гормоншами Кейли, а?

Феромон надеялся, что никто не заметит его затянувшегося присутствия. Он нервничал и как мог оттягивал ужасный момент встречи с Эстрогеной и Прогестероной Кейли, от которых многое зависело. Свидание складывалось настолько благоприятно, что, если что-то не сработало бы, ему некого было бы винить в неудачах, кроме себя.

Другие гормоны ждали, пока Феромон отчалит.

– Ха-ха, можете рассчитывать на меня, мужики, – наигранно засмеялся он и попытался изобразить сексуальное урчание, но это больше напоминало жалобное похрюкивание.

Феромон и так шел к гормоншам Кейли с тяжелым сердцем, а тут еще его испугал грубый, почти мужской голос:

– Привет, Феромон.

– Э-э, привет, – ответил он, вздрогнув.

– Типа, хочешь секса? Грязного?

– Разве мы знакомы? – для начала поинтересовался Феромон.

– Ну, конечно, – ответил голос, который с каждой секундой проникал все глубже в сознание Феромона и звучал все непристойнее, – ведь я – Тестостерона.

– Ох, рад познакомиться, – пискнул Феромон, который слышал о женской версии Тестостерона, но никогда ее не встречал.

– Ты хочешь, чтобы он был грязным?

– Он – это кто?

– Секс, о котором ты мечтаешь! Ты очень сильно хочешь этого, не так ли, Феромон? Ты сделаешь все сально, отвратительно и дешево. Ты собираешься использовать ее.

Все фантазии Феромона сбывались в один момент, и он ослабел от вожделения.

– Я, э-ээ, – невнятно бормотал он, хватая ртом воздух.

– Ты хочешь принудить ее делать это снова и снова. Ты хочешь кончить ей в рот и отшлепать по голой попке.

– Я… э-ээ, в смысле, ну, я бы не сказал… мне кажется, э-э…

– Тебе нравится говорить ей грубости. Ты сначала хочешь рассказать ей, как собираешься ее трахать. Ты хочешь связать ее и раздвинуть ей ноги так, чтобы лизать…

– Э-это, звучит заманчиво, – пытался противиться нарастающей в нем панике Феромон.

Тестостерона начала задыхаться:

– Возьми что-нибудь тугое… стяни ее талию… поясом… корсетом. Затяни его так туго, чтобы ее ягодицы выпирали наружу, когда она натуживается. Так ты сможешь трахнуть ее сзади как следует. Феромон, она хочет, чтобы ее взяли именно так. Она хочет, чтобы ты лизал, сосал и трахал ее изо всех сил.

Тестостерона остановилась, затем, видимо усомнившись в том, что она достаточно ясно сформулировала свои желания, добавила напоследок:

– Она хочет животного секса.

Послышались торопливые шаги, и что-то поменялось в воздухе. Откуда-то появились недовольные Эстрогена и Прогестерона.

– Надеемся, ты здесь недавно, – обратилась к Феромону Эстрогена.

– Не очень давно, мы надеемся, – отозвалась эхом Прогестерона.

Сказав это, подружки отвели Тестостерону в сторону и какое-то время оживленно с ней торговались. Феромону пришлось порядочно прождать, но он был так рад своему спасению, что готов был простить им и не такое.

Возвратившиеся гормонши были элегантны и милы:

– Я извиняюсь за Тестостерону, – начала Эстрогена.

– Да, мы извиняемся.

– Она не нашего поля ягода.

– И она не из нашей компании.

– Зато из нашей, – признал Феромон.

– О некоторых вещах просто нельзя говорить вслух.

– Это неприлично.

– На самом деле, об этом даже думать нельзя.

– Поэтому мы приносим свои извинения за поведение Тестостероны.

– Пустяки, – сказал Феромон. – Она была бесподобна.

– Она может показаться немного эпатирующей…

– Нет, мы с ней прекрасно поладили.

– Если хочешь, мы можем позвать ее обратно… – предложила Прогестерона.

Эстрогена ойкнула, а Феромон чересчур скоро отказался.

Прогестерона насмешливо передразнила ойканье Эстрогены. Феромон немного успокоился. И теперь размышлял, как лучше использовать своих новых союзниц.

– Мы поняли, – сказал он, – что ваша Кейли хочет секса.

– Это с одной стороны, – поправила его Эстрогена.

– Только с одной стороны, – повторила ее слова Прогестерона.

– С важной стороны! – настаивал Феромон.

– А что, собственно, в этом удивительного? – спросила Эстрогена.

– Что? – переспросил Феромон, не поверивший своим ушам.