Я хочу сейчас - [48]

Кроме силуэта водителя и огней приборной доски, Ронни видел лишь фары, передние и задние, и над горизонтом туманного цвета зарево из города. Ничего такого, чтобы стоило на миг отвлечься. Добросовестно порылся в памяти между Мерилин и Бигло, затем без видимого перехода обнаружил, что думает только о Симон, не в связи с каким-то планом, а просто она не выходит из головы. Это скорее чувства, чем мысли, они туманно возникали в его воображении: никаких реальных шансов; могло бы быть лучше; эта сука, этот ублюдок и, главное, о БОЖЕ…

Внезапно и неожиданно его отвлекли, и настолько, что сперва он не мог понять, что случилось. Автомобиль, который обгонял их, делая шестьдесят пять миль в час против их шестидесяти, вырвался вперед слишком рано, чтобы они могли не снижать скорость.

Таксист понял это, резко затормозил, крикнул что-то невразумительное, автомобиль впереди взял правее, вынудив такси сделать то же, они съехали с шоссе, колеса загремели, такси совсем придвинулось к автомобилю, последовал страшный толчок, и оба остановились.

– Дерьмо! – сказал таксист от души. – Что эта баба думает? Чуть-чуть не поубивала всех нас – Он открыл окно, высунулся и крикнул: – Идите сюда, мистер, у вас шарики из головы вылетели, что ли?

Ронни не собирался мешать ходу событий, сочтя это просто еще одной деталью местных, во всяком случае, южных нравов, поэтому ожидал стрельбы из револьверов плюс парочку слезоточивых бомб для эффекта. Потом увидел идущую к нему Симон Квик в золотисто-белом платье, театрально освещенную фарами такси. Он лишь секунду сомневался – случайно ли она здесь. Потом понял, что Симон правила обгонявшей их машиной. Как в тумане, видел кусты, траву и зелень вдали. Симон стремительно подошла и заглянула в окно:

– Ронни, это ты?

– Да.

– Блеск! – И сказала таксисту, который, увидев ее, не издал ни звука: – Принесите вещи джентльмена. Он поедет со мной.

Ронни неторопливо вылез. Встал рядом с такси и воззрился на Симон.

– Надеюсь, я не напугала тебя, – сказала она.

– Нет, со мной такое случается каждый день. Ты соображала, что делаешь?

– А иначе я бы тебя не остановила. Гудела, сигналила фарами, чтобы остановить какое-то такси, приняв его за твое, но ему хоть бы хны, и пришлось наскочить. Водитель не разозлился. Не то что его пассажиры! К счастью, со второй попытки налетела на тебя.

Они подошли к ее машине, большой, американской.

– Твоя? – спросил Ронни, который все еще двигался как автомат.

– Нет. Джорджа, Джорджа Парро. Положите вещи сзади, пожалуйста.

– Он знает, что ты ее взяла?

– Да. Это мы надумали вместе – погнаться за тобой. Он сказал, чтобы я ехала прямо в аэропорт, но мне показалось это слишком долго. Они в любую минуту обнаружат, что меня нет. Спасибо вам.

– Вам спасибо, мэм. Доброй ночи.

– Сколько ты дала ему?

– Двадцать долларов. Не стой так.

– Извини. Господи, никто не поверит, что ты богата. Значит, все-таки едешь со мной. Нужно попасть в аэропорт. А что, если поехать в другой? Не может твоя мамочка перекрыть все аэропорты.

– Боюсь, не получится. – Симон отъехала назад от большого дерева, стоявшего в двух футах от бампера, и вернулась на дорогу – Я не смогла взять паспорт. Он у нее под замком, как все паспорта семьи. Пришлось удрать с одним кошельком.

– Тогда куда же ты со мной едешь? Ты ведь со мной? Куда мы направимся?

– В парк «Старые Камни», прямо через границу штата в Теннесси. Она и не слыхала о нем.

– Слушай, если ты думаешь, что я собираюсь проехать двести миль, чтобы переночевать в чертовой палатке…

– Там маленькие деревянные шале, и там все есть, и это только восемьдесят миль отсюда. Чудесное местечко.

– Понимаю. Эй, ради Бога, полегче! – сказал Ронни, встрепенувшись, когда Симон нажала на полный газ. – Не могла же она установить на дороге заставы!

– Надо поскорей уматывать.

Голос впервые стал вялым. Поэтому Ронни завел разговор о том, что больше всего его интересовало:

– Как насчет еды? Есть идеи?

– Я все обдумала, – сказала она, снова став энергичной. – Сперва заедем в магазин.

– Разве сегодня не все на замке?

– У Натана всегда открыто. Там возьмешь что хочешь. Потом поточим зубы в Большом Доме.

– Это еще что?

– Там есть гамбургеры. Лучшая еда в здешних местах. Тут нет приличного ресторана ближе, чем в Мемфисе. А потом поедем к «Старым Камням» и там переночуем. Завтра – в Андиамо, это город в пяти милях на другой стороне озера, там все купим: одежду и прочее. У меня с собой ничего.

– Ну, в постели тебе ничего и не нужно. – Ронни внимательно слушал Симон, но ему очень хотелось прикоснуться к ней. Впрочем, он достаточно хорошо знал реакцию Симон и не сомневался, что едва дотронется до ее руки, как обоим придется сдирать с себя одежду, а навстречу мчат машины со скоростью восемьдесят миль в час. Но тут Симон резко затормозила у светофора при выезде из города, и Ронни схватил ее в охапку и стал безумно целовать. Она тут же ответила ему. Это был их лучший поцелуй, и Ронни захлебнулся от счастья.

– Красавица моя!

– Ронни, милый!

– Ты плакала, когда она выгоняла меня.

Краешком глаза она увидела желтый свет, снова взялась за руль и поехала, прежде чем свет стал зеленым.