Я говорил, что ты нужна мне? - [13]

Тайлер рассмеялся и собрался было ответить, когда к столику подплыла официантка и спросила, что мы будем пить. Молоденькая – пожалуй, наша ровесница, очень приветливая и симпатичная. Она ушла за напитками и минут пять не показывалась, мы же тем временем изучали меню.

Тайлер, кусая губы и щурясь, пытался прочесть заковыристые итальянские словечки. Сказать ему, что на обороте перевод?.. Впрочем, он выглядел таким милым в растерянности, что я решила помалкивать.

– Черт ногу сломит, – наконец буркнул он, беспомощно уставившись на меня. – Ну почему ты не влюбилась в испанскую кухню?

Я отложила меню, уже решив, что взять, и уселась, подперев щеки ладонями.

– Скажи что-нибудь.

– Что сказать?

– По-испански, – уточнила я. – Скажи что-нибудь по-испански.

– Зачем? – Тайлер нахмурился.

– У тебя красиво получается.

Он углубился в раздумья, в голове ощутимо заработали шестеренки.

– Me estoy muriendo por besarte, – слетело с его губ. Подавшись вперед, Тайлер положил локти на стол; когда он заговорил, я почувствовала колыхание воздуха на своей коже. – Я просто сказал, что вернулась официантка.

Я повернула голову – и точно! К нам приблизилась официантка с напитками. К превеликой моей досаде, Тайлер выпрямился, и расстояние между нами вновь увеличилось.

Старательно проговаривая слова, он заказал пасту «примавера» (разумеется, не на курином бульоне, Тайлер – вегетарианец), а я со знанием дела попросила себе лазанью «алла нонна». Забрав наши меню, официантка удалилась, а я перевела взгляд на Тайлера. Тот недоуменно повел бровью.

– Нехило забацала, – восхищенно проговорил Тайлер.

– А ты нехило словечек поднабрался.

Его губы расползлись в кривоватой ухмылке.

– Прости. У тебя офигительное произношение.

– Спасибо. Я просто изобразила, как говорит мама Дина. – Я взяла со стола бокал воды, Тайлер поднял стакан кока-колы, и мы сделали по глотку, не отводя друг от друга глаз. Выпив воду, я с удовольствием выдохнула и поставила бокал на стол. – А можно, я тебя кое о чем спрошу?

На лице Тайлера промелькнула тень беспокойства.

– Валяй.

Я набрала полную грудь воздуха и, сплетя пальцы, спросила, не отводя от него внимательных глаз:

– Как у тебя с наркотой?

– Не, ты серьезно? – Вся озабоченность спала с его лица. Он покачал головой и рассмеялся. – Ты уже столько раз меня спрашивала…

– Ну да. – Улыбаться вдруг расхотелось. Я не на шутку встревожилась. Конечно, дурная привычка – без конца спрашивать и уточнять, однако по телефону ведь не поймешь, правду он говорит или лукавит. – Я хочу услышать сейчас, глядя тебе в глаза. Тогда мне будет понятно, врешь ты или нет.

Тайлер выпрямился на стуле и, подавшись вперед, устремил на меня пристальный взгляд.

– Все в порядке, Иден. Правда. Я тебя не обманываю.

Для убедительности он вытаращил глаза, и я придирчиво прищурилась, пытаясь распознать в его выражении хоть какой-то подвох.

– Не парься, – ласково проговорил он. Чуть запрокинув голову, взглянул из-под полуопущенных век. – Меня выкинули бы из программы после первого же косяка.

Поразмыслив, я поняла, что тут есть логика. Стоило ему попасть в передрягу – напиться, накачаться наркотой, угодить к копам, навлечь на себя любую другую беду, – его немедленно вычеркнули бы из программы. Его работа – делиться опытом и подавать людям пример, и то, что он продержался от первого выступления до последнего, лишний раз доказывало, что неприятностей не было. А значит, все путем. Просто мне нелегко было забыть, что творилось два года назад, и время от времени в голову закрадывались подозрения, не вернется ли все снова на круги своя. Какое счастье, что он держится молодцом!

С чего мне приспичило докапываться? Могла бы сама догадаться, что он не врет и что Нью-Йорк для него – настоящее спасение. С тех самых пор, как он встретил меня в аэропорту, от него струился сплошной позитив. Наверное, поэтому мне стало так радостно.

Тайлер все это время смотрел на меня в ожидании ответа, а мне ничего не приходило в голову. Я молча уставилась на него, а он – на меня. Из-за щетины он стал выглядеть старше, а в душе так и остался ребенком – вот-вот улыбнется лукаво и подмигнет. Вдруг до меня дошло, что именно привлекает меня в Тайлере: вовсе не внешность, а исходящий от него позитив. И то, как кардинально за эти два года ему удалось изменить образ мыслей и отношение к жизни. Могу лишь представить, каких трудов ему стоило перестать ненавидеть всех и вся, избавиться от жутких воспоминаний детства и начать радоваться.

Мое влечение к нему лишь усилилось, чего совершенно нельзя было допускать. После нашего первого лета пролетело два года. По идее я давным-давно должна была к нему охладеть, но, видимо, это вообще нереально. Дался мне Нью-Йорк! Зачем я сюда притащилась? Уж лучше бы оставалась сейчас в Санта-Монике, к радости Дина, и не сидела бы здесь и не пускала бы слюни по его лучшему другу.

У меня свело живот. Надеюсь, от голода, а не от чувства вины. Протянув руку к бокалу, я пригубила воды, чтобы потянуть время и собраться с мыслями. Вдруг мне вспомнилась брошенная невзначай фраза. Отставив бокал, я с любопытством воззрилась на Тайлера.