Я – Элтон Джон. Вечеринка длиной в жизнь - [22]
Вот так я от души развлекался на кавер-сессиях во время этих предположительно самых позорных моментов моей профессиональной жизни. На самом деле, один такой кавер я записал и после начала своей сольной карьеры – нет, я не шучу. Уже была написана Your Song, уже вышел альбом Elton John, я уже успел засветиться в Top of the Pops[83] и собирался лететь в Америку в свой первый тур – именно как раз тогда я вернулся в студию и с превеликим удовольствием спел усеченные версии In the Summertime и Let’s Work Together для какого-то чудовищного альбома, который потом продавали в супермаркете по полтора фунта за штуку. Как обычно, запись прошла очень весело.
Но студийная работа занимала далеко не главное место в моих отношениях с Тони Кингом. У него было много друзей, нечто вроде небольшой «банды» – в основном мужчины-геи из музыкальной индустрии: продюсеры, сотрудники Би-би-си, рекламщики, промоутеры, и среди них – шотландец Джон Рид, молодой, амбициозный, очень уверенный в себе и очень забавный. Карьеру он делал стремительно. В конце концов его назначили местным представителем американского лейбла «Тамла Мотаун», где он работал с The Supremes[84], The Temptations и Смоки Робинсоном[85]. Это была престижная должность, о чем Тони Кинг никому не давал забыть, с пиететом называя Джона «Памелой Мотаун».
Компания Тони не совершала странных выходок, не вела себя вызывающе; они не прочесывали лондонские гей-клубы, а просто ходили вместе в пабы и рестораны или устраивали домашние ужины. Мне нравилось проводить с ними время. Утонченные, прекрасно образованные, умные и чрезвычайно забавные – меня восхищал их сленг, их особенное чувство юмора. Чем больше я думал, тем яснее понимал странную вещь: с ними я как будто дома. По натуре я не одиночка, и всегда у меня хватало друзей – что в школе, что во времена «Блюзологии» и на Денмарк-стрит. Но с ними все было иначе – я ощущал себя своим среди своих. Я чувствовал себя ребенком из книжки про Мэри Поппинс, перед которым внезапно открылся новый волшебный мир. Год назад пьяный Джон Болдри во всеуслышание объявил меня геем. И теперь я понял, что он прав.
Словно в подтверждение этому неожиданно дало о себе знать мое либидо – так гость спешит на вечеринку, которая должна была состояться десять лет назад. В двадцать один год я переживал нечто вроде запоздавшего подросткового гормонального взрыва. Внезапно я почувствовал влечение к некоторым мужчинам. И я понимал, что в Джоне Риде, например, меня очаровывает не только чувство юмора и даже не глубокие знания американского стиля соул. Но, конечно, я не пытался заводить отношения – просто потому что не знал, с чего начать.
Я никогда ни с кем не флиртовал. Ни разу не был в гей-клубе. И понятия не имел, как происходит «съём». Что я скажу? «Не хочешь ли сходить со мной в кино, а позже, возможно, раздеться?» Память мало что сохранила о процессе пробуждения моей сексуальности. Не помню, чтобы я тревожился или страдал. Но я точно хотел заняться сексом, хотя не представлял, как это бывает, и потому опасался что-то сделать не так. Я даже не признался Тони в том, что я гей.
К тому же в то время меня больше интересовали другие вещи. Как-то утром в DJM нас вызвали на ковер к Стиву Брауну, который заменил Калеба на посту главного менеджера студии. Стив сообщил, что послушал наши записи и пришел к выводу, что мы попусту тратим время.
– Этой бессмыслице надо положить конец. У вас ничего не получается. На самом деле, – он тряхнул головой, явно взволнованный темой разговора, – вы безнадежны. Вам никогда не стать авторами песен.
Я едва не упал со стула. Ну вот. Замечательно. На горизонте замаячила прачечная в Нортвуд Хиллз. Хотя нет: у меня, по крайней мере, есть студийная работа. Но как же Берни? Бедняга вернется в Оумби-бай-Спитал, будет волочить тележку с куриными тушками, а свидетельством его неудавшейся музыкальной карьеры останется сингл с песней, слова которой сочинил не он, да еще письмо с отказом от некоего мифического «Октопуса». А мы ведь даже не успели выплатить деньги за стереопроигрыватель…
Все эти мысли стремительно пронеслись у меня в голове, но потом я осознал, что Стив Браун все еще в кабинете и продолжает говорить. Он упомянул Lady What’s Tomorrow, одну из тех песен, которые мы даже не пытались кому-то продать. Она была написана под влиянием Леонарда Коэна и, естественно, показалась бы Силле Блэк неинтересной. А вот Стиву Брауну – наоборот.
– Вы должны писать как можно больше именно таких песен, – говорил он. – Должны делать то, что хотите, а не то, что продается. Я поговорю с Диком. Думаю, мы попробуем выпустить ваш альбом.
Позже мы с Берни сидели в пабе, пытаясь переварить услышанное. С одной стороны, у меня не было никаких амбиций насчет сольной карьеры певца. С другой, перспектива не вымучивать слезливые баллады и бабблгам-попсу казалась чрезвычайно заманчивой. От такого отказываться нельзя. И мы по-прежнему верили, что записи Элтона Джона – неплохой способ продвинуть те песни, которые нам действительно нравятся. Чем больше людей услышат Элтона, тем выше шансы, что другой артист, знаменитый, захочет спеть одну из наших композиций.
Написанная на основе ранее неизвестных и непубликовавшихся материалов, эта книга — первая научная биография Н. А. Васильева (1880—1940), профессора Казанского университета, ученого-мыслителя, интересы которого простирались от поэзии до логики и математики. Рассматривается путь ученого к «воображаемой логике» и органическая связь его логических изысканий с исследованиями по психологии, философии, этике.Книга рассчитана на читателей, интересующихся развитием науки.
В основе автобиографической повести «Я твой бессменный арестант» — воспоминания Ильи Полякова о пребывании вместе с братом (1940 года рождения) и сестрой (1939 года рождения) в 1946–1948 годах в Детском приемнике-распределителе (ДПР) города Луги Ленинградской области после того, как их родители были посажены в тюрьму.Как очевидец и участник автор воссоздал тот мир с его идеологией, криминальной структурой, подлинной языковой культурой, мелодиями и песнями, сделав все возможное, чтобы повествование представляло правдивое и бескомпромиссное художественное изображение жизни ДПР.
«…Желание рассказать о моих предках, о земляках, даже не желание, а надобность написать книгу воспоминаний возникло у меня давно. Однако принять решение и начать творческие действия, всегда оттягивала, сформированная годами черта характера подходить к любому делу с большой ответственностью…».
В предлагаемой вниманию читателей книге собраны очерки и краткие биографические справки о писателях, связанных своим рождением, жизнью или отдельными произведениями с дореволюционным и советским Зауральем.
К концу XV века западные авторы посвятили Русскому государству полтора десятка сочинений. По меркам того времени, немало, но сведения в них содержались скудные и зачастую вымышленные. Именно тогда возникли «черные мифы» о России: о беспросветном пьянстве, лени и варварстве.Какие еще мифы придумали иностранцы о Русском государстве периода правления Ивана III Васильевича и Василия III? Где авторы в своих творениях допустили случайные ошибки, а где сознательную ложь? Вся «правда» о нашей стране второй половины XV века.
Джейн Фонда (р. 1937) – американская актриса, дважды лауреат премии “Оскар”, продюсер, общественная активистка и филантроп – в роли автора мемуаров не менее убедительна, чем в своих звездных ролях. Она пишет о себе так, как играет, – правдиво, бесстрашно, достигая невиданных психологических глубин и эмоционального накала. Она возвращает нас в эру великого голливудского кино 60–70-х годов. Для нескольких поколений ее имя стало символом свободной, думающей, ищущей Америки, стремящейся к более справедливому, разумному и счастливому миру.
История его жизни уникальна.Он родился в голодные годы в маленьком австрийском городке, в семье полицейского, не имея особых перспектив на будущее. А в возрасте двадцати одного года он уже жил в Лос-Анджелесе и носил титул «Мистер Вселенная».За пять лет он выучил английский язык и завоевал статус величайшего бодибилдера мира.За десять лет он получил университетское образование и стал миллионером как бизнесмен и спортсмен.За двадцать лет он вошел в число кинозвезд первой величины и породнился с семьей Кеннеди.А через тридцать шесть лет после приезда в Америку он занял пост губернатора Калифорнии…Этот человек – легендарный Арнольд Шварценеггер.
Невероятно искренняя, брутальная и драматичная автобиография Майка Тайсона. Он стал легендой мирового бокса, но его жизнь вне ринга была не менее яростной и бесшабашной, чем его бои.В Майке Тайсоне уживаются несколько личностей – безжалостный боец и ироничный философ, осужденный преступник и бродвейский шоумен, ранимый подросток и неуемный бабник… Парнишка из гетто, ставший самым молодым абсолютным чемпионом мира в тяжелой весовой категории, принявший это как должное – и так и не научившийся с этим жить.
Перед вами первая автобиография Марии Шараповой – прославленной теннисистки, пятикратной победительницы турниров Большого шлема и обладательницы множества других престижных трофеев. Она взяла в руки ракетку в четыре года, а уже в семнадцать взошла на теннисный олимп, сенсационно одолев в финале Уимблдона Серену Уильямс. С тех пор Мария прочно закрепилась в мировой спортивной элите, став одной из величайших спортсменок современности. Откровенная книга Шараповой не только о ней самой, ее жизни, семье и спортивной карьере.
Эта книга откроет вам личность легендарного Брюса Ли во всей полноте и разносторонности. Культовый актер и режиссер, выдающийся мастер восточных единоборств неожиданно распахивает свой внутренний мир, в котором предстает как поэт, философ, писатель, хореограф, муж, отец и друг. Вы впервые познакомитесь с размышлениями Брюса о жизни и судьбе, о личном становлении и мироустройстве, с его поэтическим видением мира. Китаец, рожденный в США, Ли имел уникальную возможность осмыслить две великие культурные традиции, Востока и Запада.