Я еду к океану - [2]
— Им-то новый! А мы чем хуже?! — кричал краснолицый капитан «Чайки».
Так вы же только недавно взяли новый! — сказал боцман с «Пионера». — Всё вам мало! Всегда вы кричите.
Сеть была светлая, чистая, и каждый то и дело растягивал ее в руках так, что под тельняшкои надувались мускулы: крепка!
— С такой снастью весь океан возьмём!.. — улыбнулся команде Жуков.
— Ну, это мы ещё посмотрим, кто возьмёт! — перебил его капитан «Чайки». — Ещё посмотрим!
И только капитан третьего сейнера, «Белухи», промолчал. Во-первых, ему в эту путину очень не везло. А во-вторых, в колхозе от всех ждут хорошего улова. Чего спорить!
Скоро сейнеры вышли в море и сразу же отправились на поиск рыбы. «Пионер» ушёл влево; к горизонту направо — «Чайка». А посередине потихоньку тарахтела «Белуха».
Все следили за морем, и каждый слушал, не передаст ли сосед: «Есть рыба!» Таков рыбацкий закон: нашёл большой косяк рыбы — зови товарищей.
Но где он, этот косяк? Зелёные волны приподнимали то один, то другой сейнер, и пустые судёнышки взлетали высоко над водой. Рыбы не было.
Жуков ходил по палубе «Пионера», трогал то и дело новую сеть и смотрел за борт. Иногда рядом проплывала порванная оранжевая медуза, порой убегали в глубину несколько рыбёшек, и боцман ворчал:
— И на уху не наскребёшь!
Но скоро посвежело. Присвистнул ветер. По морю пошли тяжёлые волны. И тогда сверху, с верхушки мачты, где сидел самый зоркий на судне матрос, донеслось:
— Пошла!
Все бросились к борту.
— Пошла, рыба пошла! — закричали все разом.
— Невод в воду! — скомандовал Жуков и, поправив фуражку, весели сказал — Сообщить на «Чайку» и «Белуху»: «Есть рыба!»
Ему было приятно первым обрадовать товарищей. Он смотрел, как быстро исчезает в воде новая сеть, будто тает в глубине, и ждал, когда откликнутся соседи.
«Слышу. Спасибо. Иду!» — отозвалась «Белуха».
Но «Чайка» не отвечала.
Радист повторил вызов. «Чайка» продолжала молчать.
— Что с ними? — забеспокоился Жуков.
Боцман поднялся в рубку, и вдруг оттуда раздался его крик:
— Ах ты!
— Да что там! — заволновался Жуков.
— Так они давно загрузились рыбой!
Не может быть! — тихо сказал Жуков, поднимаясь в рубку.
— Посмотрите! Они уже чуть не бортами черпают!
— Может, у них рация отказала? Испортилось радио?
— Так у них лучшая рация в колхозе! — сказал боцман. — Но кто его знает!
Команда собралась на палубе. Все, держась за борт, смотрели, как приближается «Чайка».
— Конечно, рация подвела! — соглашались рыбаки.
Но вот нагруженный сейнер поравнялся с «Пионером», и вдруг Жуков ясно услышал, как в наушниках раздался лёгкий кашель, а потом и хриплый насмешливый голос капитана «Чайки»:
— Ну что, рыбаки? Как дела? Как новый невод?
Жуков увидел в рубке красное ухмыляющееся лицо.
— Так что же вы молчали? — удивился он.
Но тот только махнул рукой, и «Чайка» быстро пошла от «Пионера» по широким поднимающимся волнам.
Все повернулись ей вслед: как же так? Не помочь товарищам? На палубе зашумели.
Но в это время раздался голос боцмана:
— Кончай спор! Невод!
Невод «Пионера» был полон и, словно громадный кит, шевелился в бурной воде. Жуков смотрел на него из рубки и представлял, как сейчас на палубе у его ног будет биться и плясать упругая рыба.
«А как дела у соседа?» — подумал он и оглянулся.
И тут Жуков увидел, что тяжёлый нал, подкатив под «Белуху», тащит её по морю, словно мёртвую рыбину.
— «Белуха», «Белуха», что у вас?! — крикнул Жуков.
— Отказал двигатель! — донёсся голос капитана и тут же смолк.
Сейнер поднимала новая волна. Его переваливало из стороны в сторону, и казалось, вот-вот опрокинет.
Нужно было спешить на помощь.
А за бортом «Пионера» разметался невод — новый, полный рыбы невод. Он медленно всплывал вверх. Но теперь он только мешал Жукову идти на помощь «Белухе». Выбирать улов очень долго. А стоило сейнеру изменить направление, и сеть намоталась бы на винт. Команда смотрела на капитана. И Жуков крикнул боцману:
— Топор!
— Так ведь невод новый! — крикнул боцман.
Но капитан схватил топор, выбежал на палубу и несколько раз быстро рубанул но сети.
Вся рыба, сколько её было в неводе, хлынула в прорыв.
— Уходит! — вздохнул кто-то из рыбаков.
Матросы выбирали прорванную, опустевшую сеть. Булевой быстро поворачивал штурвал, а боцман, размахивая канатом, кричал:
— Эй, на «Белухе», принимай буксир!
Вечером «Пионер» с «Белухой» входили в бухту. На причале стоял капитан «Чайки».
— Ну что? Чья взяла? — спросил он. — Как невод?
Но никто не посмотрел в его сторону. Лишь боцман сказал:
— Ничего. Сеть мы починим. Двигатель тоже. А вот совесть как чинить будешь?
Теперь все сидели и молча чинили сеть.
Я тоже примолк и задумался. А Жуков качнул головой и сказал:
— Ну и выложили гостю историю! Вы бы что-нибудь повеселей вспомнили. Ведь бывали у нас весёлые случаи.
— Ещё какие! — сказал боцман.
