Я - Джеки Чан - [10]
Издав истошный вопль радости я бросился в спальню и переоделся в свой лучший наряд: ковбойский костюмчик, дополненный широкополой шляпой и пластмассовыми пистолетами, которые были подарены мне родителями на последний день рожденья (с определенной помощью со стороны посла и его семьи). Одетый для убийства (или, по крайней мере, для угона скота) я возбужденно помахивал рукой маме, пока мы с отцом направлялись к автобусной остановке, после чего началась поездка по извилистой дороге к основанию Виктория-Пик, в Нижний Город.
Прежде я никогда не бывал в Нижнем Городе, хотя всю свою жизнь смотрел на него сверху. Здесь была такая грязь, теснота и шум, каких я еще никогда не видывал, - и это мне нравилось.
- Смотри, куда прешь!
- Очень дешево... А для вас - всего за полцены.
- Пошел к черту!
- Отвали, отвали.
- Пошел ты!
- Свежие, сладкие утренние булочки! ..
- Эй!
- ... - За полцены!
Виктория-Пик с его чистым воздухом и просторными улицами внезапно показался мне пустынным и блеклым рисунком. Здесь же полотно жизни, напротив, разворачивалось во всем величии красок и остро пахнущая зелень, и сквернословный коричневый цвет, и разозленный красный, и сладкие, приятные голубые и желтые оттенки. Неужели мне так скоро возвращаться назад?
- Папа, сладкие булочки! - Я дергал его за рукав, указывая пальцем на расхваливающего свой товар торговца. Я знал, что отец, скорее всего, фыркнет и оттащит меня прочь, сказав, что на лакомства у нас не хватает денег. Но попытка - не пытка. Впрочем, иногда это все-таки пытка.
Однако отец обернулся ко мне с благосклонной улыбкой и вынул из кармана несколько монет. Поклонившись, торговец вручил нам пакет из коричневой бумаги, наполненный булочками - такими горячими и мягкими, что нежное белое тесто липло к пальцам, когда я сунул руку внутрь, чтобы их пощупать. Едва я схватил пончик и запихнул его в рот, происходящее на улице отошло на второй план; проглоченный в спешке горячий пар обжег мне язык. Красноватая начинка из бобов была густой, сладкой и невероятно вкусной.
Мы с отцом жевали булочки по дороге в порт и на всем нуги к пирсу, откуда к Коулуню ходит паром "Стар Ферри".
Тем, кто никогда не бывал в Гонконге, интересно будет узнать, что этот город занимает множество небольших островов, крупнейший из которых также носит имя Гонконг. Остров Гонконг чуть больше Манхэттена. Самые маленькие островки - Лан-тоу и Ламма - представляют собой прелестные, живописные места, заполненные рыбачьими поселками и небольшими рынками под открытым небом.
Кроме того, в Гонконге есть Коулунь. Это не остров, а нижняя оконечность отходящего от Материка полуострова - часть земель, отнятых Британией у Китая в 1868 году после ряда переделов границ.
Город Гонконг, который возник как пристанище для пиратов и контрабандистов, всегда был тем местом, где скапливались и преступали грань закона различные авантюристы, - проходя по здешним улицам, праведники и негодяи приветствуют друг друга, дотрагиваясь до полей шляпы. И нигде это не становится таким заметным, как в Коулуне - в сердце Нового Гонконга, в реактивном двигателе ночной жизни города, его преступного дна и сообщества творческой богемы.
Говорят, что в Коулуне все продается, и любой - или любая - имеет свою цену. На раскаленных улицах торгового центра азартные игроки курят тонкие черные сигареты и швыряют на войлочные столы пачки денег; сварливые дамы из танцевальных залов обнимают за плечи своих пожилых поклонников, одновременно обшаривая клубы в поисках бесплатных талончиков на ужин; повсюду мелькают обменивающиеся деньгами руки, а жизни людей постоянно рушатся и возрождаются вновь.
Бульвары Коулуня неизменно заполнены разнообразными запахами свежесрезанные цветы, вертелы с кусками жареного мяса, духи и нервный пот и звуками - визг и смех, песни уличных певцов и мелодии бродячих музыкантов, разгоряченные споры, тихое, таинственное перешептывание...
"Стар Ферри" является вратами в этот иной мир: с его помощью честные и трудолюбивые обитатели Гонконга добираются к своим воскресным развлечениям, бизнесмены - к своим любовницам, студенты - к барам и полуподвальным клубам. На рассвете все отправляются домой, к очередному будничному циклу.
Я никогда не был в Коулуне, никогда не выходил в море - даже в спокойные воды Гонконгского залива - и потому с восторгом рассматривал всех, кто появлялся на пристани: одни казались довольными, другие расстроенными, но все выглядели усталыми. Заметив пухленького мальчика в ковбойском костюме, все они отворачивались, а один даже отпустил в мой адрес какую-то грубость, после чего отец подтолкнул меня к деревянной скамье. Я забрался на нее и принялся болтать ногами. В одной руке я сжимал последнюю сладкую булочку с бобами - еще теплую, но уже наполовину забытую.
- Куда мы едем, папа? - спросил я, вдруг ощутив острое любопытство.
- В одно особое место, - пробормотал он и сунул руки в карманы. Сидевший рядом со мной старик с тоской уставился на мою булочку, и я торопливо и жадно откусил большой кусок, показывая ему, что уже поздно.
Эта искренняя книга — живой и правдивый образ, сотканный из воспоминаний великого актера, обычного человека, которому хватало смелости делать необычные вещи. Вместе с ним вы заново пройдете этот путь от постановщика трюков малобюджетных роликов до режиссера и актера кассовых картин, от бедного официанта до мецената и коллекционера антиквариата.Возможно, этих ярких историй читатель никогда бы не увидел, если бы Чжу Мо, подруга Джеки Чана, однажды не предложила ему: «А давай сделаем книгу?» В течении трех лет Чжу Мо ежедневно записывала его воспоминания и приводила в логический порядок, добавляя к ним свои личные истории о работе с кумиром миллионов людей.Прикоснитесь к истории человека, ставшего легендой при жизни!
Ко дню рождения Джеки Чана в 2015 году в Китае вышла в свет книга под названием «Состарился, не успев повзрослеть». Коллектив jackie-chan_fanclub сделал перевод этой прекрасной книги. Перевод дополнен пояснениями и комментариями, также расширен раздел «Команда каскадёров Джеки Чана» и добавлен раздел «Фильмография».
В декабре 1971 года не стало Александра Трифоновича Твардовского. Вскоре после смерти друга Виктор Платонович Некрасов написал о нем воспоминания.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.