Я был нищим - стал богатым. Прочитай, и ты тоже сможешь - [23]

Когда мы заканчивали тренировку, мы вместе купались, играли в воде в догонялки. Крики, визг, фонтан брызг в лицо… Иногда я брал катер и катал мальчишек на водных лыжах. Видели бы вы, как гордо, выпятив грудь, они ехали за нашим стареньким катером, представляя себя суперменами, голливудскими звездами! Мы вместе с ребятами ходили в походы. В наше время мы могли себе это позволить, не беспокоясь за нашу безопасность. Мы уходили в самые глухие места, где жили в палатках, тренировались, жили, как Робинзон Крузо на необитаемом острове. Никому и в голову не приходило, что может быть какая-то опасность или агрессия от бандитов, наркоманов или уголовников.

Это было удивительное время! Мы не думали о деньгах, их просто в Советском Союзе не было. Но мы были счастливы! Я уверен, что большинство людей старшего поколения вспоминают свою молодость и жизнь в Советском Союзе как действительно счастливые годы. И не только потому, что мы были молоды, а молодость всегда приятно вспомнить. Дело не в этом. Жили по-другому. С одной стороны, высокие понятия – долг, честь, дружба были не пустым звуком. С другой – намного гуманнее относились к старикам и детям. А учительская, преподавательская работа пользовалась огромным уважением.

У меня всегда была тяга к наставничеству. Я сам был еще подростком, хотя и уже опытным спортсменом, но уже тогда старался помогать новичкам, ребятам, которые жили в моем подъезде, дворе или вместе занимались у одного тренера. Я вечно собирал их вокруг себя, будил утром на зарядку, на пробежки, мы придумывали вместе упражнения, совершенствовались по вечерам на нашей спортивной площадке. Без всякой выгоды, без всякого смысла. Я делал это с огромным удовольствием, потому что, по всей видимости, это заложено во мне от природы – отдавать людям опыт и знания.

После восьмого класса я мечтал поступить в педагогическое училище на спортивное отделение, после десятого класса готовился поступить на тренерский факультет института физкультуры, но судьба отвела от меня эту возможность.

Отсутствие теории я с успехом восполнил практикой. Параллельно с тренерской работой я был комиссаром зонального штаба в студенческих отрядах. И там тоже была работа с людьми – не какое-то догматическое чтение лекций по теории коммунизма, а просто общение. Мы мечтали о больших целях, мы мечтали стать героями, мы воспитывали друг друга. Работал ли я бригадиром на кафедре теплофизики, это тоже было наставничеством, пусть в моей бригаде и было всего лишь пять человек. Даже в бригаде шабашников, моих дорогих друзей, я всегда проводил «воспитательную» работу.

Интересно, что я и тогда агитировал людей за то же самое: за здоровый образ жизни или за выполнение какой-то задачи в два раза быстрей и лучше, бросая тем самым вызов времени и нашим внутренним силам, за энтузиазм, за гуманность. Те времена прошли, а надобность в этом не отпала и не отпадет, поскольку это вечные человеческие ценности.

Когда я пошел работать мастером на Волжский автомобильный завод, это тоже была работа с людьми. В каждом работнике своего участка я видел прежде всего человека. Поэтому я находил с ними общий язык, мне удавалось мотивировать своих рабочих на большие достижения. Даже когда я открыл свой бизнес, свою первую компанию, это тоже была чисто воспитательная работа.

Клуб восточных единоборств «Будо» был основан на самом главном принципе – духовное и физическое совершенствование. Каждую тренировку с каждой группой я начинал с краткой лекции. Я объяснял, быть может, примитивным языком и не обладая никакими ораторскими навыками, но я очень хотел донести до людей, что наша миссия в этом мире – развивать свою волю, силу духа, память и интеллект. Наша миссия в этом мире – совершенствоваться. Главный закон природы для всех один, будь то растение, микроорганизмы или животные, – это эволюция, это развитие, и мы, как высшие существа на нашей земле, обладаем правом выбора. Мы выбираем каждую минуту, что нам делать. Взять кружку пива и сидеть, тупо смотреть в телевизор или надеть спортивный костюм, кимоно и пойти в спортзал заниматься. Бесцельно просиживать, болтать всякую глупость с бездельниками или взять интересную книгу и с удовольствием учиться для самого себя.

Может быть, это звучало наивно, коряво, я тогда только-только овладевал искусством публичных выступлений, но успех был ошеломляющим. За месяц мы набрали пять групп по 50 человек. Это была максимальная вместимость зала и моя максимальная нагрузка, которую я мог себе позволить, учась на вечернем отделении института и работая мастером на заводе. Если бы залы были побольше, я не сомневаюсь, мы бы затащили к нам на занятия весь город… Я проводил тренировки одна за другой, словно пирожки пек. Хотя после них мое кимоно приходилось просто выжимать.

Моя мама всегда за меня переживала, да и сейчас переживает. Глядя на меня с состраданием и тревогой, моя любимая мамочка пыталась меня уговорить: «Отдохни сегодня! На тебе же лица нет, почему ты столько работаешь?» Я, каюсь, иногда даже бравировал своей неутомимостью, но всегда отвечал одно и то же: слово «работа» идет от слова «раб». Раба заставляют при помощи кнута, плетки или денег. Я же не работаю, я занимаюсь любимым делом. Я получаю удовольствие, а мне за это еще и платят. Меня это всегда удивляло. Казалось бы, за удовольствие ты сам еще должен приплачивать…