Я больше не люблю тебя - [72]

— Что? — озадаченно переспросила Ники. — Это кофе, Тэсс. Не манна небесная.

— Ты не представляешь себе. Для меня это манна. Смотри, что я купила, — она подняла бутылочно-зеленый пакет, на котором золотыми буквами было написано «Хэрродс».

— Пакет из «Хэрродса»?

— Не говори глупостей, — Тэсс запустила в него руку и вытянула мягкую черную кофточку, которая лежала у нее в ладонях, как нежащийся котенок. — Это кашемировый джемпер от «Жозеф», — сказала она почтительно, прижимая джемпер к щеке. — Я никогда в жизни ничего не покупала в «Хэрродс», просто из принципа, но я должна была это сделать. — Я так счастлива.

— Ты не думаешь, что слишком далеко заходишь с лечением покупками? — нервно спросила Ники. — Это ведь ужасно дорого, правда? А ты мне говорила, что вы разорены.

— Я знаю, — сказала Тэсс, убирая джемпер обратно в сумку. — Но я устала сводить концы с концами. Я не собираюсь отказываться от того, что люблю, например, иногда делать покупки, а то получится, что только Марк имеет право на капризы и странные новые хобби, вроде убийства животных. Он даже купил ружье с рук.

— Значит, ты ему скажешь, сколько точно это стоит?

— Эта старая тряпка? Да ее Марджи мне отдала, — Тэсс слизнула пену с ложки. — И вообще я заслуживаю праздника. Не каждый день заканчиваешь учебу с отличием. Ники, ты не представляешь себе, как я счастлива. Мне хочется прыгать и визжать: «Я получила диплом с отличием! Я получила диплом с отличием!» Как думаешь, может, мне это на футболке напечатать?

— А что, это мысль, — сказала Ники. — А сзади написать «Умная штучка». Я так тобой горжусь, — добавила она.

— А я тобой, — поспешно сказала Тэсс. — Ты отлично справилась.

— Но не так отлично, как ты.

— Я знаю, — ухмыльнулась Тэсс. — Не всем же быть гениями.

— Да иди ты! А что теперь? Что с преподавательским сертификатом?

— Меня приняли. Мне бы надо заполнять заявки на рабочие места, но я не могу, жду новостей о стипендиях от той европейской организации, которую мне нашел казначей.

— Ну, стипендий по бедности тебе не полагается. Это ведь для несчастных матерей-одиночек вроде меня, так?

— Да уж, тоже мне несчастная. Но там есть специальный фонд искусства, откуда средства выделяются любой женщине-студентке. Я не могу теперь отступить, — сказала она, мгновенно погрустнев. — Сейчас будто все, за что я боролась, в пределах моей досягаемости, но я все время борюсь с молчаливой оппозицией Марка. Мне даже домой не всегда хочется идти. Может, я бы и не пошла, если бы не дети.

Ники проницательно глянула на нее.

— Ты ведь на самом деле так не думаешь.

— Я не уверена, — медленно сказала Тэсс. — Не предполагала, что меня это настолько затронет — у меня будто ребенка отнимают. Я люблю мою новую жизнь и перспективы на будущее. Вот села на поезд, приехала сюда, оставила дома всю эту суматоху, и это как бегство. Я не хочу всю жизнь чистить резиновые сапоги от грязи. А что делать летом? Марк хочет, чтобы я обставила дом, но это так скучно. На самом деле я хочу уложить вещи в машину и поехать в Корнуолл, но этого мы не можем себе позволить.

— А чего хотят дети? — спросила Ники, жуя сэндвич.

— Думаю, они бы не прочь остаться, — призналась Тэсс. — Марк все еще собирается купить для Хэтти пони, и они все обожают этого чертова пса. Насчет Джейка я не знаю. Может, ему бы и не помешала смена обстановки. Он опять какой-то озабоченный, и меня это тревожит. Я-то думала, все это осталось позади, что худшее прошло, но он опять от нас отдаляется. А может, он просто беспокоится об экзаменах в следующем году? Ну так что, — весело спросила она, — а ты как? Чем вы сейчас займетесь, магистр искусств Ники Холтон?

— Путешествиями, — усмехнулась Ники. — Я еду в киббуц.

— Быть того не может!

— Именно. Мик меня позвал. Сказал, там куча свободного места, и есть и другие люди, такого же «зрелого» возраста, как его древняя мать. Я буду лежать на солнце, пока не сморщусь, как изюм, собирать апельсины и решать, что делать дальше, вроде старой хиппи. Может, я поеду с Миком в Египет, он потом туда собирается. Вроде бы там тоже можно собирать фрукты. Я никогда не видела пирамид.

— Тебе везет, — сказала Тэсс. — Ты такая свободная.

— Мои дети уже взрослые, — заметила она. — Настанет и твое время. Честно.

— Это вряд ли. Я хочу получить преподавательский диплом, а Марк ведет себя так, будто я собираюсь устроить стриптиз и вступить в секту. Если бы я собралась в киббуц, он бы меня точно в психушку сдал.

— Ты знаешь, что тебе надо сделать этим летом, — Ники откусила бутерброд с помидором и сыром. — Тебе надо попробовать устроить эту выставку.

— Ну да, — иронично ответила Тэсс, — я позвоню в музей д’Орсэ и скажу «Вы меня не знаете, но я собираюсь устроить выставку работ Берт Морисо, первую с конца девятнадцатого века. Чем я занимаюсь? Я студентка. Нет, я не из галереи. Как я собираюсь оплатить выставку и обеспечить безопасную доставку бесценных произведений искусства? Вот тут вы меня поймали. Я вам перезвоню, ладно?» — Тэсс изобразила, как кладет телефонную трубку. — Просто потрясающе. Это ни за что не сработает.

— Да нет, — возразила Ники со сверкающими глазами, — это может получиться. Просто надо, чтобы тебя поддержал кто-то из крупной галереи, вроде современного отдела галереи Тейт. Она ведь известный художник, правда? О ней многие слышали, и какая-нибудь новая галерея наверняка решит, что это отличная идея, так что собрать ее ретроспективу будет удачным шагом.