Я болен тобой - [5]

Он осторожно, но настойчиво отвёл её руки от своего напряжённого паха и прервал поцелуй.

— Зачем ты делаешь это, малышка? — хрипло прошептал он, стараясь совладать с голосом.

Саша прикрыла глаза.

— Я просто благодарна вам, а больше мне нечем отблагодарить вас.

От этих слов Роман отстранился, как от удара.

— Благодарна? — прошептал он, — Это твоя благодарность?

Саша снова опустила глаза и нерешительно кивнула.

— У меня больше ничего нет, — снова повторила она полным слёз голосом.

Роман покачал головой.

— Ты красива, молода, невинна…Разве стоит растрачивать всё это на благодарность мужчине, который делает для тебя что-то и не требует ничего взамен?

— Но я хочу это делать! — воскликнула она.

Роман снова покачал головой и направился к выходу из кухни.

— Ты хочешь не меня, ты хочешь отблагодарить меня. А мне не нужна такая благодарность. Если ты когда-нибудь захочешь разделить со мной постель, я хочу надеяться, что ты будешь питать ко мне симпатию, но не благодарность.

Он тяжело вздохнул и повернулся к застывшей Саше.

— И никаких разговоров об уходе! К тому же, — он указал на баночки для Сони, — Я не очень люблю пюре, в отличие от твоей дочери.

Затем подмигнул ей и вышел из кухни.

Утром Роман проснулся оттого, что нос ему защекотал восхитительный запах домашней выпечки. Он перевернулся на другой бок и снова закрыл глаза. Ему снилось, что он снова спит в своей старой квартирке, где они с женой жили много лет назад. Она частенько вставала ни свет, ни заря и пекла ему его любимый пирог с курицей. Определённо, пахло именно этим самым обалденным пирогом.

Роман тряхнул головой, поднимаясь на локте, но сон всё не проходил. Точнее, не проходил тот самый чудесный запах из сна.

Вывод был только один: кто-то на его кухне стряпал его любимое лакомство.

Роман встал с кровати и быстро надел джинсы, которые предусмотрительно вынул вчера из шкафа.

Потом прошёл в кухню и увидел самую трогательную картину на свете: Саша, повязав на голову кухонное полотенце, проверяла что-то в духовке. На ней была надета только рубашка Романа, потому что вчера больше ничего не нашлось для того, чтобы ей надеть на ночь. Рубашка была длинной — почти до колена, но Саша умудрялась выглядеть сексуальной даже в таком «балахоне».

— Соня потише, — шикнула она на ребёнка, который сидел прямо на полу, и лупил деревянной ложкой по полу, — Я тебе ложку дала поглядеть, а не для того, чтобы будить Рому!

Произнесённое ею имя Романа, зазвучало в его ушах, словно музыка. Ему снова вспомнились все те наполненные любовью утра, что он проводил со своей женой.

— А Роман уже не спит, — тихо произнёс он, и Саша обернулась, хватаясь руками за полотенце на голове.

— Ну вот, не успела, — пожаловалась она, — Так и знала, что она вас разбудит!

Роман подхватил на руки Соню и с сомнением посмотрел на духовку.

Не может же быть, чтобы Саша знала…Да нет, абсурд…

— Честно говоря, меня разбудила не Соня, а чудесный запах пирога с курицей.

Он снова выжидающе уставился на духовку, словно та могла разрешить его сомнения о своём содержимом.

— Как вы угадали? — удивилась Саша, — Там действительно пирог с курицей.

Роман неопределённо хмыкнул.

— Моя жена часто готовила мне пирог с курицей утром. Как странно, я всё ещё помню этот волшебный запах. — Он втянул носом аппетитный аромат и посмотрел на Сашу, — Скажи, а как тебе удалось состряпать пирог? Точно помню, что муки здесь не было ни грамма…И дрожжей.

Щёки Саши слегка порозовели.

— Я к Марье Петровне зашла. У неё всё нужное нашлось.

— К Марье Петровне? — удивился Роман, — А это ещё кто?

Саша рассмеялась.

— Это же соседка ваша, справа. Вы не знакомы?

Роман тоже улыбнулся.

— Нет, я же здесь не живу, а живу в Москве. Тут очень редко бываю. Вот и не знаком ни с кем.

Он окинул Сашу долгим ласковым взглядом, и девушка снова покраснела, теребя в руках край рубашки.

— Ну что, давайте поедим и поедем за покупками? — наконец, спросил Роман и получил от Сони деревянной ложкой по лбу.

— Соня! — воскликнула Саша в ужасе, но Рома только рассмеялся.

— Малышка согласна!

Во время завтрака Роману позвонили, и он извинился и вышел из-за стола. Звонила какая-то Лина и, судя по интонациям в голосе Романа, звонок этот был явно не по работе.

Саша и сама не понимала, почему её охватило чувство такой жгучей ревности. Она знала Романа меньше суток, но почему-то ей казалось, что говорить таким ласковым голосом он может только с ней. Она сидела за столом, пытаясь не подслушивать, но ничего не могла с собой поделать. Женщина, которую звали Лина, по-видимому, настаивала на том, чтобы Роман обратился к врачу. И вот в этом Саша с ней была согласна.

Сегодня утром она снова заметила, что Рому очень беспокоят боли в животе и перед завтраком он снова принял две таблетки какого-то лекарства. Саша попыталась заговорить с ним о походе к врачу, но Роман только отмахнулся.

Наконец, Роман прекратил говорить по телефону и вернулся к столу.

— Да что вы все, сговорились что ли? — лукаво глянул он на Сашу, потом повернулся к Соне и подмигнул ей, — И твоя мама, и тётя Лина, и дядя Сева настаивают на том, чтобы я отдался в руки эскулапам! Представляешь?