Я - алкаш - [56]

- С добрым утром! Как спалось? Головка бо-бо, а?

- Ира..., - просипел я, а потом, немного откашлявшись, добавил почти басом, - а что уже утро?

- Да, золотце, подъём! Я пошла других будить, а ты друга поднимай, - и девушка кивнула куда-то в сторону.

Я с трудом повернул голову и увидел, что у противоположного края стола в точно такой же позе, что и я минуту назад, сидел мой друг Серёга и тихо посапывал. Если бы не было так хреново, и не так бы болела голова, то я бы, наверное, рассмеялся в полный голос. Хороши ухажёры, обрубились прямо за столом и как две статуи проспали всю ночь, сидя на табуретках! А ведь как всё вчера хорошо начиналось!

 Наконец-то наш Сан Саныч созрел – или решил, что мы доросли до встречи с прекрасным? – и после года знакомства с девочкой Ликой он и нас, своих друзей, решил приобщить к миру балета. Я и два Сергея, чтобы различать будем их называть – Решут и Валек, быстро загорелись идеей, познакомится с балетными девочками, и целую неделю, усиленно копили деньги. Санину подругу Лику мы уже хорошо знали, она очень быстро влилась в нашу компанию, и вот теперь предстояла неформальная встреча с её подругами, девочками из кордебалета нашего оперного театра. В винном отделе универсама, куда мы зашли, перед тем как отправиться на рандеву, Сан Саныч немного смутившись, сказал, чтобы мы особо не фантазировали, а брали что попроще, но много. Вспомнив питейные подвиги девочки Лики, мы с Санычем согласились и купили просто водки, но в достаточном количестве.

Вечер удался на славу. Девчонки оказались симпатягами и на удивление простыми в обращении. Классический вариант: четыре мальчика и четыре девочки – оставалось только дойти до кондиции и распределить пары. Но так как секс подразумевался как само собой разумеющееся, то никто не торопил события. Мы выпивали, болтали ни о чём, смеялись над институтскими и балетными историями, танцевали. Пили балетные с нами наравне, и я с ужасом про себя думал, о том, как они завтра смогут выйти на сцену и что-то там станцевать. Но девчонки со смехом рассеяли все мои сомнения, которые я всё-таки высказал: «Что ж нам, теперь, и, не выпить, что ли?». А потом брали своими худющими ручками рюмки с водкой, и лихо по-мужски выпивали. А их опьянение сказывалось только в том, что всё шире распахивались лёгкие халатики – а девчонки принимали нас у себя в общаге по-простому, без выпендрёжа, – у них на груди, демонстрируя нам, что вот именно этой самой-то груди у балетных и нет, практически. Уже далеко за полночь как всегда «не хватило». Все уже были и так прилично вмазанные, но русский «недопил» взял своё и мы втроём – я, Решут и девочка Ира – пошли к ближайшей стоянке такси. Понесли мзду ночным бутлегерам развитого социализма. На стоянке скучали три машины с шашечками, но все оказались пустыми, а вести нас на вокзал, где торговля шла в полный рост, мальчики-красавцы, узнав, сколько у нас денег в наличии, отказывались.

- Муз-чины, а хотите анекдот? – томно пропела, кутаясь в «аляску» Валека, девочка Ира.

- Ну, бомби, - ощерились ночные волки.

- Встречаются два вурдалака и один говорит: «Побежали скорее на кладбище там свежего покойника завезли!». «Не-а, лень. Это ж выкапывать надо.., - ответил второй, - пошли лучше в женский туалет – ватки пососём!».

Успех был оглушительный, и уже через пару минут мы мчались в жёлтой машине в сторону вокзала. По дороге таксист только ему известным способом, с помощью сигналов зелёным огоньком и подмигивания фарами, переговаривался со встречными коллегами по цеху, но как назло, ни у кого не было. Мы так и доехали до вокзала, а там таксёр лично проводил Иру к потайному месту и мы стали обладателями литра водки – велика сила искусства! Более того шеф подвёз нас до самого подъезда и как потом смеясь рассказывала Ира настырно добивался от неё свидания.

Когда мы зашли в квартиру, то оказалось, что не у всех хватило сил и терпения, а мы отсутствовали больше часа, нас дождаться. Саныч и Лика, как и подобает будущим супругам, удалились в отдельную комнату, а Валек тоже попросился на боковую.

- Мы его на твою кровать положили, - смеясь, сказали Ире её подружки Света и Ксюша.

Ира недоумённо пожала плечами, а потом, наскоро выпив рюмку, со словами «пойду, посмотрю, снял ли он обувь» вышла из кухни. Больше мы ни Валека, ни Иры не видели.

Мы же, оставшейся четвёркой, продолжали выпивать так, как-будто открылось второе дыхание. Девчонки окончательно вошли в раж, и даже пытались в тесной кухоньке вставать на цыпочки и демонстрировать балетные па. Стройные ножки взлетали над нашими с Решутом головами, а перед глазами мелькали простенькие трусики в горошек или цветочек. А потом…

А потом была ночь, проведённая на кухонном табурете.

Спустя пару недель Саныч затащил меня в театр – а Лика постоянно снабжала его контрамарками, приобщая к искусству, - специально приобрёл миниатюрный театральный бинокль и весь первый акт показывал мне уже знакомых по недавней вечеринке девочек, танцующих на сцене. Не помню, какой именно балет мы смотрели, помню, что только в антракте мы пошли в буфет и там и просидели до конца спектакля. В буфете мы пили «Токайское», которое к тому времени совершенно пропало с прилавков магазинов города. Немного окосевший Саныч всё пытался мне вкратце рассказать о том, что в данной момент происходит на театральных подмостках. И чего я, следовательно, сидя в буфете, уже не увижу. А я, попивая терпкое венгерское винцо, вспоминал, как на тесной кухне театральной общаги почти до потолка взлетали стройные ножки и как худенькие ручки грациозно тянулись за рюмками с водкой.