Я - алкаш - [20]

Хорошо, что Андрей подоспел к институту почти перед самым началом движения, и потому ему не всучили нести ни флага, ни транспаранта, ни портрета вождя - и, слава Богу. Нет, нет, мальчик, конечно же, не был диссидентом (он даже, наверное, и слова-то такого тогда не знал!), просто весна в том году почему-то задержалась, и руки отчаянно мёрзли – перчаток у Андрея не было. Холодно было и голове, но опостылевшее за зиму цигейковое убожество – «ушанку» он уже давно снял, а ничего другого в гардеробе не имелось. Андрей поднял воротник своего нелепого клетчатого пальто, но это мало помогало от не по-весеннему пронизывающего ветра.

Колонна медленно продвигалась по съезду к Реке. То и дело сквозь музыку, и весёлый гвалт доносились лозунги и призывы не совсем соответствующие идеям праздника (« Да здравствует советская виноводочная промышленность – самая виноводочная промышленность в мире!», например), но многоголосая толпа их подхватывала и кричала «ура». Рядом с Андреем шли Саша, Олег и другие парни с его курса, девушки держались немного в стороне, и незлобная пикировка, и ничему не обязывающий флирт продолжались всю дорогу. Когда колоны вышли на набережную, то студенческие ряды начали потихоньку редеть. Андрей заметил как группа девчонок, среди которых мелькнула румяное и задорное личико девочки Лёли, той с кем они вчера случайно столкнулись, выходя из общаги, и незнакомых ему парней отделилась от процессии и с хохотом дружно нырнула в ближайшую подворотню.

- В «Скобу» побежали, - проследив за взглядом Андрея, сказал Олег. - Эх, я бы сейчас тоже от кружечки пивка не отказался!

 Будь Андрей более искушённым в питейных делах, он бы легко заметил на физиономии Олега все признаки абстиненции. Но и этого он ещё ничего не знал. Счастливым девственником (в самом широком смысле этого понятия) шагал наш герой по улице родного города, который как всегда весело и пьяно встречал Первомай. Таким вот счастливым, непорочным дурачком, пряча нос и подбородок в старенький мохеровый шарф.

Примерный ученик в школе, позволявший себе иногда позубоскалить на тему советской действительности (вначале 80-ых говорить уже особо и не боялись), тихий пиздострадалец и яростный мастурбатор, иногда распивающий с друзьями портвейн в подворотнях и начавший, втихушку от матери, покуривать, поступив в институт, твёрдо решил оторваться от маминой юбки и стать настоящим мужчиной. Главное – «мужчиной» в физиологическом смысле этого слова, главное – перестать быть девственником – да, именно это и было главным. А сама учёба в институте, получение профессии – это лишь необходимое условие для исполнения заветной цели.

Весна, «Первомай», приглашение «в компанию» от красивой девочки – разве это не повод для прекрасного настроения. И плевать, что одет он в повседневный, а он же и единственный костюм, плевать, что холодно на майском ветру непокрытой голове, плевать что… да, на всё плевать! Он вступает во взрослую жизнь, и точка!

Река демонстрантов, пополняемая всё новыми и новыми притоками веселящихся трудящихся, наконец-то потекла по главной площади города, конечно носившей имя вождя всего мирового пролетариата, имя Ленина. Правда, пополняя ряды, колонны и теряли некоторых бойцов. Несознательные трудящиеся, и их надо признаться было достаточное количество, отметившись в своих организациях, доходили в рядах демонстрантов только до ближайших винных магазинов или пивных баров. Особенно много таких вот «несознательных» было в студенческих колоннах. Вот и институтские ряды, в которых шагал наш герой, ко времени прохода перед трибуной партийных и городских богов значительно поредели. Какой-то вдрызг пьяный пятикурсник всучил Андрею флаг перед самым заходом на мост, разделяющий две части города – Заречную и Нагорную. Парень всунул вяло сопротивляющемуся Андрею древко, и сказал, чтобы тот обязательно зашёл к нему в комнату в общаге, что с него, с пятикурсника, «стакан». Номер комнаты Андрей естественно не запомнил, да он никогда и не пошёл бы за причитающимся ему вознаграждением.

Бесперчаточные руки Андрея окоченели, на мосту гулял сильный ветер. Потом погода в конец испортилась, и началась настоящая метель. Но он стойко переносил все неудобства – сунул древко флага в карман пальто, обхватил его рукой, а руку просунул между застёгнутых пуговиц. Идти было очень неудобно, но всё-таки теплее. Вокруг мелькали знакомые лица сокурсников, многие уже были конкретно поддатые. Шутки стали откровенно половой направленности, но и девочек смутить было трудно. Саша и Олег куда-то исчезли на некоторое время, а потом, появившись, обдали Андрея конкретным запахом свежевыпитого. Ему никто выпить не предлагал. Ему и не хотелось. Вот от сигареты бы Андрей не отказался, а спиртное его тогда ещё мало волновало.

На самой площади, проходящие колонны уже приветствовали профессиональные ведущие таких мероприятий. Гремели лозунги, славящие коммунистическую партию, её руководителей, а также выкрикивались названия организаций и предприятий, чьи колонны в данный момент шли перед трибунами. Все призывы и лозунги неслись через репродукторы и голоса были усиленны многоваттными колонками. Гремела музыка, реяли флаги и знамёна, вырывались из рук воздушные разноцветные шары. «Слава!..Слава!..Слава!...» - надрывался голос из репродукторов. «Ура!..Ура!..Ура!..» - весело и пьяно, многотысячно отвечали из марширующих колонн.