WikiLeaks изнутри - [53]
При просмотре документов стало ясно, что, даже если убрать все имена, останется контекст, по которому с тем же успехом можно установить личность. Если, например, в документе упоминалось, что один из трех афганцев, взятых в плен в деревне такой-то 25 марта 2009 года, передал информацию американцам, то местный Талибан без особого труда мог вычислить и наказать виновного.
Девяносто тысяч документов! Просто-напросто слишком много. Я уставился на монитор компьютера и не знал, что делать. С необработанным текстом нам было не справиться, нам нужен был веб-интерфейс, который облегчил бы редактирование. Впоследствии наши техники разработали программу, с помощью которой добровольные помощники по безопасному каналу связи могли скачать документы, чтобы их обработать или изъять из них имена. Но для текущего проекта такую программу мы разработать не успели.
Средства информации дали нам решающее указание: выбрать и временно придержать 14 тысяч из 90 тысяч документов. Притом речь шла о рапортах касательно потенциальной угрозы. Эти документы содержали донесения местных жителей, служивших информаторами для вооруженных сил США и предупреждавших американцев о запланированном наступлении или новом складе оружия. В рапортах были названы имена информаторов, которые могли стать легкой мишенью для мести талибов.
В остальных 76 тысячах документов имен было значительно меньше. При последующей проверке их обнаружилось всего около сотни.
Работа была в полном разгаре, когда на следующий день, ближе к вечеру, в Сети опять появился Джулиан, который как раз «собирался сегодня сказать насчет имен». Кроме того, он предъявил нам длинный список срочных дел:Дж: 1. url завтра стандартизировать.
названия уже стандартизованы kabul war dairies и baghdad war dairies
Дж: 2. афганские документы проверить на возможности идентификации информаторов. это в основном в рапортах об угрозе. работа довольно объемная
Дж: 3. подготовить общий обзор и пресс-релиз
Дж: 3.5. наши внутренние коммуникации стандартизировать, раздать спутниковые пейджеры, если есть, и поддержку silc/irc
Дж: 4. распределительную систему еще раз проверить Дж: 5. в наших версиях базы данных по афг. удалить грифы секретности
Дж: 6. я создал полную версию базы данных sql, которая тоже должна быть подготовлена как архив для скачивания
Дж: 7. отобрать торренты/подготовить архивы Дж: 8. компьютеры для почты должны быть надежными Дж: 9. стандартизировать контакты пресс-службы Дж: все это нужно сделать, иначе провал Дж: а теперь о том, что мы должны сделать, чтобы добиться справедливости
Дж: 10. я вместе с гардиан разработал зондируемый интерфейс на основе системы perl. его тоже нужно подготовить как архив для скачивания (подробнее потом)
Дж: 11. нужно сделать короткий трехминутный видеоклип. у меня здесь есть люди для редактирования, но нужна графика (напр. файлы из google earth)
Дж: 12. у всех [журналистов], кто работал над материалом, нужно взять интервью об их методах работы и о качестве/недостатках материала. минут по 10–20 каждое. без подготовки. с лондоном я все уладил, но нам еще нужны берлин и нью-йорк. это скоростной метод составления путеводителя по материалу и к тому же придаст WL статус делового партнера великой тройки
Дж: 13. пресс-служба должна быть укреплена, и нам нужны люди, которые могли бы осмысленно высказаться по теме (кроме нас самих)
Дж: 14. систему пожертвований нужно проверить и упростить, нужно наладить австралийский почтовый ящик для чеков и проч. и, возможно, указать австралийский банковский счетВ ответ я написал то, что подумали все: «До публикации осталось четыре дня». Мы и без его списка едва справлялись.
Разумеется, в ночь перед публикацией мы готовы не были. «Гардиан» просто без нас вышла в интернет. «Нью-Йорк таймс» была в нерешительности, она не хотела в одиночку публиковать в США этот материал. Сотрудники журнала «Шпигель» звонили мне ежечасно, чтобы выяснить, когда же наши документы будут в Сети. Царил хаос.
Когда процесс наконец был запущен, уже никого не интересовало то, что мы несколько нарушили согласованный порядок действий и отставали от наших медиапартнеров с интернет-публикацией. Насколько я понимаю, внешний мир не имел ни малейшего понятия о наших внутренних проблемах. Никто даже не мог представить себе, какой кошмар предшествовал публикации.
Один официальный представитель Пентагона на пресс-конференции после публикации утверждал, что «у WL теперь руки в крови». Впоследствии оказалось, что ни один информатор не пострадал из-за опубликованных материалов. Как выяснилось позднее, американское Министерство обороны во внутреннем циркуляре классифицировало информацию как неопасную.
Указание изъять из материала рапорты об угрозе мы получили от прессы. Мы так и не ознакомились с содержанием документов, это было дело журналистов. И тем не менее Джулиан перед камерой расхваливал свой «процесс минимизации ущерба».
Наши техники посвятили этому проекту сотни рабочих часов. Они, например, перевели весь материал в формат KML, так что каждый эпизод можно было найти по хронологии в Google Earth. Им пришлось довольствоваться нашей благодарностью в чате.
Микроистория ставит задачей истолковать поведение человека в обстоятельствах, диктуемых властью. Ее цель — увидеть в нем актора, способного повлиять на ход событий и осознающего свою причастность к ним. Тем самым это направление исторической науки противостоит интеллектуальной традиции, в которой индивид понимается как часть некоей «народной массы», как пассивный объект, а не субъект исторического процесса. Альманах «Казус», основанный в 1996 году блистательным историком-медиевистом Юрием Львовичем Бессмертным и вызвавший огромный интерес в научном сообществе, был первой и долгое время оставался единственной площадкой для развития микроистории в России.
Вопреки сложившимся представлениям, гласность и свободная полемика в отечественной истории последних двух столетий встречаются чаще, чем публичная немота, репрессии или пропаганда. Более того, гласность и публичность не раз становились триггерами серьезных реформ сверху. В то же время оптимистические ожидания от расширения сферы открытой общественной дискуссии чаще всего не оправдывались. Справедлив ли в таком случае вывод, что ставка на гласность в России обречена на поражение? Задача авторов книги – с опорой на теорию публичной сферы и публичности (Хабермас, Арендт, Фрейзер, Хархордин, Юрчак и др.) показать, как часто и по-разному в течение 200 лет в России сочетались гласность, глухота к политической речи и репрессии.
Книга, которую вы держите в руках, – о женщинах, которых эксплуатировали, подавляли, недооценивали – обо всех женщинах. Эта книга – о реальности, когда ты – женщина, и тебе приходится жить в мире, созданном для мужчин. О борьбе женщин за свои права, возможности и за реальность, где у женщин столько же прав, сколько у мужчин. Книга «Феминизм: наглядно. Большая книга о женской революции» раскрывает феминистскую идеологию и историю, проблемы, с которыми сталкиваются женщины, и закрывает все вопросы, сомнения и противоречия, связанные с феминизмом.
На протяжении всего XX века в России происходили яркие и трагичные события. В их ряду великие стройки коммунизма, которые преобразили облик нашей страны, сделали ее одним из мировых лидеров в военном и технологическом отношении. Одним из таких амбициозных проектов стало строительство Трансарктической железной дороги. Задуманная при Александре III и воплощенная Иосифом Сталиным, эта магистраль должна была стать ключом к трем океанам — Атлантическому, Ледовитому и Тихому. Ее еще называли «сталинской», а иногда — «дорогой смерти».
Сегодняшняя новостная повестка в России часто содержит в себе судебно-правовые темы. Но и без этого многим прекрасно известна особая роль суда присяжных: об этом напоминает и литературная классика («Воскресение» Толстого), и кинематограф («12 разгневанных мужчин», «JFK», «Тело как улика»). В своём тексте Боб Блэк показывает, что присяжные имеют возможность выступить против писанного закона – надо только знать как.
Что же такое жизнь? Кто же такой «Дед с сигарой»? Сколько же граней имеет то или иное? Зачем нужен человек, и какие же ошибки ему нужно совершить, чтобы познать всё наземное? Сколько человеку нужно думать и задумываться, чтобы превратиться в стихию и материю? И самое главное: Зачем всё это нужно?