Взрывоопасные сестрички - [2]

– А ты поверь, что приятно удивишься, если приедешь. Думаю, Шэрон обрадуется, если ты приедешь.

– Ой, мам, – вздохнула я, желая, чтобы она меня все-таки услышала. – Шэрон была бы рада, если бы я оказалась в Могадишо.

– Дебора!

– Я лишь пытаюсь сказать, что она любит меня на расстоянии, и это чувство взаимное.

И это грустно, на самом-то деле. Шэрон старше меня на два года, практически ровесница. Нам бы следовало быть лучшими подружками, самыми близкими и неразлучными, но по какой-то причине она меня ненавидит. Всегда ненавидела, и я не знаю, чем вызывала такое к себе отношение. Да, Шэрон первенец, а первенцы часто ненавидят маленьких пискунов, с которыми вынуждены делиться игрушками, друзьями, родителями. Как и многим старшим детям Шэрон говорили, что она не может пойти в кино, или в «Макдоналдс», или на школьный пикник без своей младшей сестренки, которая непременно начинала капризничать и портила весь кайф. Но в детстве я обожала Шэрон и любила таскаться за ней везде и всюду. Я поклонялась сестре, восхищалась ею, пыталась подражать ее манере говорить, походке, одежде. Благодарная Шэрон за то, что она присматривает за мной, я чувствовала себя обузой для нее, о чем не раз ей и сообщала. Почему же все это не считается? Почему Шэрон принесла свою нелюбовь ко мне и во взрослую жизнь? Зачем ей нужно постоянно поддевать, унижать меня и вообще цепляться ко мне всякий раз, как мы видимся? Более того, ну почему я все время реагирую на выпады Шэрон, позволяя ей нажимать на нужные кнопки, как изволят нынче выражаться? Почему я всегда отвечаю на колкость сестры колкостью, а потом отступаю под натиском ее кипящей ярости? Не пора ли положить этому конец?

– Где Шэрон устраивает ленч? – спросила я маму, понимая, что, скорее всего, уступлю и приеду на торжество, несмотря на все мои возражения.

– У нее дома. Она настояла на этом. Настаивать на своем для моей сестрицы так же естественно, как дышать.

– Значит, она взялась организовать празднование твоего дня рождения, как берет на себя все.

– Ну ведь Шэрон профессиональный организатор приемов, Дебора.

В этом я с мамой спорить не могла. Шэрон занимается организацией свадеб, («Свадебный архитектор» – так написано на ее визитной карточке.)

Для тех, кто может позволить себе воспользоваться ее услугами, она через компьютер целиком и полностью координирует подготовку к свадебной церемонии: набирает флористов, поставщиков, фотографов и так далее. Шэрон даже снабжает жениха и невесту сведениями о гостях и рассаживает их так, чтобы избежать малейших дрязг – фирменного знака наших с ней взаимоотношений. Хотя клиенты у Шэрон были со всего восточного побережья Флориды, львиная доля ее бизнеса находилась в Бока-Ратон, коротко Бока; это своего рода пуп вселенной с пальмами. Шэрон пользуется в Бока огромным успехом, и не только потому, что живет там (в поселке за забором, с полями для гольфа, где огромные дома стоят друг над другом – я называю их «Макжилища», по ассоциации с «Макдоналдсом»). Дело в том, что организованные ею свадьбы – показушные, помпезные, многолюдные – были очень «бокавские». В Бока, где даже горничные носят «Ролексы», свадьбу тебе организовывает Шэрон Пельц либо свадьбы не будет вообще.

– Ты можешь прилететь на уик-энд и остановиться у меня, – предложила мама. – В Нью-Йорке ведь сейчас холод собачий, да?

– Да. – Я покосилась на свою поношенную фланелевую ночнушку и шерстяные носки на ногах. Хотя в квартире очень тепло – это то самое жуткое тепло, которое сушит кожу, не говоря уж о том, что от него образуется перхоть, – я никак не могла согреться. Пожалуй, поездка во Флориду не такая уж плохая идея. – Ты права, мам. Семьдесят пять лет – это действительно не обычный день рождения, и я ни за что не пропущу праздник. Как только закончим разговор, сразу же закажу билет на самолет.

«Ладно, – подумала я. – Теперь мне придется денек вытерпеть Шэрон. Но я уже большая девочка. Переживу».

Я просветлела, поняв, что увижу мамочку и понежусь в ее доме, в местечке Сьюел-Пойнт, на роскошном тропическом полуострове, связанном грунтовой дорогой с городом Стюарт и примерно в часе пути к северу от Палм-Бич.

Мама и папа купили этот стоящий на берегу реки Святой Люсии трехэтажный деревянный дом в сельском стиле как зимнее убежище для семьи, еще когда мы с Шэрон учились в колледже. Мой отец, врач из Уэстпорта, штат Коннектикут, мечтал после выхода на пенсию постоянно жить во Флориде, но умер от рака, не дотянув до шестидесяти одного года, так и не осуществив спою мечту. Через год после его похорон, ровно день в день, мама осуществила ее за него. Она продала наш дом в Уэстпорте, упаковала вещички и вместе со всем барахлом перебралась в Сьюел-Пойнт. И очень быстро обзавелась друзьями в этом тихом узком мирке, работала добровольцем в Совете старейшин, Историческом обществе и прочих общественных организациях, а иногда бралась и за более серьезную общественную работу, например выступая в роли мирового судьи на слушаниях по мелким делам. Ее задачей было убедить людей, предъявлявших друг другу претензии, разрешить их споры, не доводя дело до суда.