Взорванный век - [3]
— Совершенно верно. — Путиловский глотнул, немного подумал и повторил процедуру. — Но знание, увы, почему‑то тоже не идет никому на пользу! Все мои клиенты помнят российские законы в совершенстве, уверяю вас, много лучше нас обоих! Но каждый раз сознательно идут на преступление оных. Вопрос — почему? В человеческой ли природе дело или в несовершенстве законов?
— Чушь! Чушь, коллега! — заверещал профессор. — Законы не могут быть несовершенны! Они оттачиваются лучшими умами вот уже две тысячи лет…
- …и не могут поразить природу преступлений! Эрго, что‑то не так в датском королевстве.
— Вот поэтому я и зову вас на кафедру! Мы здесь в четыре руки и разберемся. С вашим практическим опытом вы запросто расчистите наши академические конюшни! Батенька, соглашайтесь. Единственное, что сейчас нужно России как воздух, — это главенство закона во всех сферах жизни. Если мы с вами общими усилиями не поставим закон превыше всего…
— То?
- …произойдет ужасное. Россия без законов — это тело без головы. Исходит кровью, дергается, мучает себя, окружающих и помереть никак не может. Соглашайтесь. Мы ждем вас на кафедре. А когда я состарюсь… никого, кроме вас, во главе не вижу.
— Спасибо. Я не против, собственно говоря… и жениться вот собрался…
— Поздравляю! Хотя женитьба, по моему опыту, ведет к капитис деминутио! Не забыли латынь?
— Ну что вы! К частичной потере гражданских прав…
Далее пошли дружеские объятия, троекратное целование друг друга, пожелания счастливого Нового года (а ведь новый век грядет!), поиски папахи, пальто, надевание чужих калош, извинения и проводы до тяжелых дубовых дверей. Путиловский в распахнутом пальто плотного английского сукна с пелериной вышел к Неве, полной грудью вдохнул свежий морозный воздух, чуть пахнущий здоровым конским потом от несущихся лихачей, и залюбовался Петербургом… Было хорошо.
Исидору Вениаминовичу Певзнеру, хозяину аптеки на Гороховой, тоже было хорошо, но совсем по другой причине. Коньяка он не пил, предпочитал сладкие кошерные вина. Сигар себе не позволял из‑за слабого сердца. Петербург его не радовал, а скорее пугал: вырос Исидор Вениаминович в маленьком польском местечке под Лембергом.
Хорошо ему было в своей аптеке, когда все посетители исчезали и можно было полюбоваться стройными рядами склянок и мензурок на столе провизора, портретом Пирогова над столом, шкафами красного дерева, чьи полки были сплошь заставлены лекарствами, мазями и микстурами. Грудастая касса с никелированными клавишами на бюсте таила внутри себя деньги — и вечерний подсчет содержимого тоже наполнял душу Исидора Вениаминовича покоем и уверенностью в будущем.
Но сейчас Певзнер с умилением разглядывал три пакета — по два с четвертью фунта в каждом, взвешивал на руке и слегка давил пальцем сухое содержимое. Там, внутри, дремали семь фунтов сладких снов и грез. Семь фунтов морфия отличной германской очистки, три девятки после запятой! Это вам не фунт изюма в мелочной лавке, что держал напротив аптеки соплеменник Певзнера по несчастью господин Малков. На изюме далеко не уедешь. А с морфием у Певзнера были связаны далеко идущие планы. Именно на морфии Певзнер мечтал въехать в узкий круг посвященных и стать поставщиком двора его императорского величества.
Все решили счастливый случай да прозорливость самого Певзнера, купившего аптеку как можно ближе к власть имущим. Однажды в самую петербургскую слякоть в двери аптеки вошла особа, при виде которой провизор сел, а сам Певзнер еле удержался от желания встать на колени. Аптеку почтили своим присутствием губернатор первопрестольной великий князь Сергей Александрович со товарищи.
Великий князь был действительно велик — и статью, и размерами, и душевными качествами. А его адъютанты поражали взор молодецкой красотой и удалью. Сергей Александрович лично зашли в кабинет Исидора Вениаминовича и лично — лично! — соизволили попросить его о небольшом одолжении, мягко говоря, деликатнейшего характера.
Дескать, сукины дети местные врачи (и Исидор Вениаминович был полностью согласен с князем в оценке происхождения петербургских эскулапов), эти сукины дети не лечат издерганную нервную систему князя, а всеми силами пытаются свести его раньше времени в могилу. «На–кося, выкуси!$1 — с этими словами князь показал портрету Пирогова и в его лице всем столичным лекарям большой княжеский кукиш. И попросил Певзнера немедленно сделать спасительную для нервов инъекцию морфия. Что Певзнер и сделал со всей почтительностью к великокняжеским ягодицам. Следует отметить, что во время инъекции князь показал себя редким молодцом: не трусил, не вскрикивал, за руки не хватал, перенес все с большим чувством юмора и вышел к свите наполовину голый, со спущенными рейтузами. Что свита и приветствовала радостными кликами.
Великий князь расплатился воистину с княжеской щедростью и стал повторять визиты всякий раз, когда посещал дворец. Ходили слухи — и Исидор Вениаминович горько сожалел о том, что они не подтвердились, — о попытке приучить молодого государя к специфическим радостям великосветской жизни. К несчастью (или к счастью, кто знает?), организм государя болезненно отверг необычный способ расслабления и остался в полной зависимости от традиционных русских утех с серебряным стаканчиком и плоской фляжкой коньяка в голенище правого сапога.
После упоительного путешествия по югу Франции в обществе княгини Анны следователь Путиловский со свежими силами включается в борьбу с террором. Его новый противник — Григорий Гершуни. Созданная им боевая организация, цель которой — сеять смерть на высшем уровне, намечает следующие жертвы. Среди них — обер-прокурор Синода, генерал-губернатор Санкт-Петербурга, министр внутренних дел Российской империи. Предотвратить преступления Путиловскому помогают его верные соратники: тонкий знаток преступных душ Медянников, блестящий артиллерийский поручик Берг — и Мириам, прелестный информатор с чарующим голосом и большими черными глазами…
Террористический акт группы Савинкова против министра внутренних дел Плеве провален. Однако Азеф не может и не хочет прекратить охоту за министром. На карту поставлено слишком многое: его партийная репутация и денежный аванс нескольких американских банкиров, заинтересованных в смерти Плеве.Охрана министра поручена Путиловскому. Но судьба сводит скромного чиновника и всемогущего министра в будуаре будущей балетной дивы...
В России набирает силу террор Боевой организации эсеров, возглавляемой агентом охранки Азефом, ведущим двойную игру. Действиям Азефа противостоит группа Павла Путиловского. Молодой журналист, охотник за сенсациями Вершинин похищает с места взрыва подпольной динамитной лаборатории списки членов Боевой организации. За списками начинается погоня. Путиловский вербует Вершинина в свои агенты под кличкой «Нельсон». Но Азеф тоже заинтересован в таком информаторе. «Нельсон» с азартом ведет двойную игру, предвкушая новые сенсации...
В столице султаната Оман исламисты захватили работников американского посольства. Двадцать один день цивилизованный мир в тревоге. Есть подозрение, что цель террористической акции — вытеснение Запада с Ближнего и Среднего Востока. Для улаживания конфликта в Оман инкогнито прибывает Эван Кендрик, молодой политик и супермен. Он встречается с султаном и получает от него одобрение своего рискованного плана…
Автор этого политического детектива — человек, родившийся одновременно с перестройкой, но воспитан он в современной России. Первое музыкальное видео, которое он увидел ребёнком, был «Thriller» Майкла Джексона. Затем были пиратские кошмарики типа «Восставших мертвецов». Российские сериалы его школьной поры — «Бригада» и «Бандитский Петербург». Институтские годы протекали под информационным всевластием Интернета, и автор провёл больше времени в социальных сетях, нежели в библиотеках. О чём может быть книга с такой вот предысторией?
Молодой парижанин Клод Сен-Бри готовится стать адвокатом, однако волею обстоятельств обвиняется в убийстве, которого не совершал, вынужден покинуть родину и скрываться в африканских частях Иностранного легиона.Дальнейшие события развиваются так, что герой этой приключенческой повести, идя по следу загадочного убийства, раскрывает заговор американских спецслужб.
Роман Айры Левина, автора романов "Ребенок Розмари", "Щепка" и "Предсмертный поцелуй", написан в жанре политического триллера с детективным сюжетом и определенным фантастическим допуском.Убежденный нацист врач-преступник Йозеф Менгеле задумывает спустя много лет после окончания войны вывести новую расу людей - расу Гитлеров. Он собирает в джунглях Южной Америки команду преданных людей и готовит крупномасштабный террористический акт: убийства в разных странах ученых-профессоров пожилого возраста. Так как за Менгеле охотится один из таких ученых - доктор Симон Визенталь, знаменитый охотник за нацистскими преступниками...(Фильм с аналогичным названием вышел в 1978 году в США.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Художественно-документальная повесть бывшего чекиста А. А. Полякова рассказывает о борьбе партии, Советского государства, органов государственной безопасности против попыток империалистических разведок сорвать осуществление ленинского плана электрификации России — ГОЭЛРО. Книга основана на документальных материалах, мало известных широкому кругу читателей.Рассчитана на массового читателя.