Взмах веера - [42]

— Эмма, — привлек мое внимание Клант, пытаясь заглянуть мне в глаза, — о чем ты думаешь.

Я прикусила губу, удерживая внутри как слова, так и мысли.

— Раньше мне казалось, что я знаю эту девочку. — Он легонько постучал костяшкой по моему виску. — А теперь ты стала такая…

— Какая? — мгновенно раздражаясь, спросила я.

— Ты закрытая книга для меня, — с сожалением вымолвил он и горько усмехнулся, потянулся, касаясь моих волос над ухом губами.

Я отпрянула и попыталась высвободиться. Легард стиснул зубы, так что четче проступили жилы на висках, и отпустил меня. Я вскочила и отпрянула на шаг, подбирая с пола ботинки.

— Мне пора, — нервно заявила я, осматриваясь в поисках носков.

— Мы так и не договорили… — напомнил Клант.

— А нам не о чем разговаривать! — резко бросила я.

«Разве? — Он удивленно вздернул бровь. — Ты сама хотела… И не возражала».

— Минутная слабость, — оборвала я его мысли, перетекшие в красочные картинки, но щеки все равно залил предательский румянец.

«Мне показалось, тебе понравилось…» — без улыбки сообщил киашьяр.

Будь у меня в этот момент больше сил, и так истощенных за последние несколько часов, я обязательно ответила бы легарду какой‑нибудь колкостью, но голова раскалывалась от необходимости все контролировать.

— Да, и что? — резко ощетинилась я. — Думаю, это ожидаемый результат! Ты же у нас опытный мальчик.

Клант прищурился и удивленно спросил:

— Почему ты злишься?

— Тебя не спросила, что мне делать! — вспыхнула я.

— На каком ты месяце, Эмма? — удивился он. — Обычно так себя ведут на четвертом — пятом.

Мне хотелось рассмеяться и горкнуть ему в лицо, что он не хуже меня должен знать срок, но я промолчала, не давая Кланту в руки точку влияния.

— Так что?

— Послушай… — Начала я, но оборвала себя и глубоко вздохнула, постаравшись выкинуть из головы все лишние эмоции. — То, что произошло… Это лишь минутное помешательство. Это ничего не значит. Это ни к чему не обязывает ни тебя, ни меня. Может мне просто это было необходимо. Ну, как что‑то вкусное. Не более того.

— Ну да, — он криво усмехнулся.

— Но уже все прошло. И ни ты, ни я не в одной лодке и не зависим друг от друга, — продолжила я. — Просто позволь мне самой решать, что делать дальше. Хорошо?

— А если я не соглашусь с этим? — нахмурился Клант.

— Ты меня все равно не заставишь, — вздрогнула я, погружая ноги в ботинки.

— Мне не нужно заставлять… — покачал легард головой. — Я…

Я отмахнулась:

— Этот разговор становиться бесконечным. Я сказала тебе все, что собиралась.

— Но почему? Что тебе мешает? — нахмурился Клант.

— Мне? — фыркнула я.

«Это тебе мешает! Например, мысли о малышке Марте».

— При чем здесь Марта? — зло бросил он. — При чем здесь эта девчонка? Она мне никто.

«Еще лучше!» — обиделась я за свою ипостась, а вслух горько вымолвила:

— В этом все дело, Клант. Как скоро я перестану быть для тебя кем‑то? Ты сам не знаешь, зачем тебе я. А я не хочу вязаться в хвосте перечня твоих пассий.

— Эмма, ты… — начал Клант, его ноздри раздулись. Он хотел что‑то сказать, но я так и не дождалась. Его злость наполняла комнату удушливым напряжением. — Не глупи. Все не так!

— А как? — требовательно спросила я. — Ты можешь ответить мне, зачем предлагаешь… даже ставишь меня перед фактом… брака! Зачем тебе это?

— Так будет лучше для тебя, — недовольно вымолвил он и больше ничего не добавил.

Горечь ядом разлилась по моим жилам, а в животе образовалась ноющая болевая точка.

Мне было мало этого «лучше». Мне было мало маленькой надежды на обретение счастья. Сердце требовало всего, а не только несуразного «лучше».

— Нет, Клант, нет, — непререкаемым тоном вымолвила я и очень спокойно покачала головой. — Я говорю тебе «нет».

Он сжал челюсти и хмыкнул, давая понять, что не очень верит моим словам.

— Спасибо за… приятно проведенное время, — язвительно бросила я, направляясь к двери.

— Всегда пожалуйста, — ответил киашьяр. — Обращайся!

— Не дождешься.

— Посмотрим, — многообещающе заметил Клант.

Я зарычала и рывком распахнула дверь, стремясь убраться из комнаты раньше, чем легард еще что‑то скажет. Мне хотелось обернуться и увидеть выражение его лица, но я сдержалась.

Сердце подсказывало, что этот разговор так ничего не решил. Он даже не раскрыл мне истинных чувств Кланта, и это было особенно болезненно.

Уже шагая по коридору, я услышала, как что‑то в комнате Кланта со звоном врезалось, вероятно, в стену. Что‑то достаточно тяжелое и хрупкое.

— Что ж… — решила я. — По крайней мере, я не сделала большую глупость и не сказала ему, что люблю. Чувствовать себя слабой перед ним было бы хуже. Все остальное я смогу пережить.

* * *

Большие часы над камином прекрасно подошли, а стены не слишком противились обрушенной на них мощи. Клант ударил не в полсилы, как мог бы, а обрушил на покрытые лаком дубовые панели всю свою злость и раздражение. Завитушки и украшения с грохотом посыпались на пол, смешиваясь с мелкими сколками керамики.

— Р — р-р!

Легард хотел разбить еще что‑нибудь, но за последние месяцы в его комнате появилось очень мало новых предметов, а в прошлый раз он разбил и сломал почти все, что попалось под руку. Ярость наполняла кровь, хотелось догнать Эмму и потребовать от девушки четких ответов. Весь их разговор не имел никакого смысла. Киашьяр не узнал ничего нового, лишь убедился, что от Эммы стоит держаться подальше, если хотелся трезвости мысли.