Взломанные небеса - [62]

«А я вас слышу! – вмешалась Исси. – И я вовсе не „этот фетч“. Я – Исси».

«Вот дерьмо, она подключилась к нам!» – процедил паяц.

Исси хихикнула.

«Потому-то она и здесь. Блокируй ее!» – приказал Джек.

– Они говорят обо мне, а я не могу слышать, – пожаловалась девочка.

– Хорошо, что ты мне сказала. Ведь это очень невежливо – говорить о людях за их спинами.

– Конечно! А еще невежливее закрываться, когда люди поняли, что о них говорят!

– Я уверена, что Джек больше не позволит такого Фисту. Ведь не позволите? – Лестак глянула на Джека.

«Ладно, оставь, – велел он Фисту. – Хочу услышать, что собирается сказать нам Лестак».

Мерцающая фигурка паяца возникла на соседнем кресле.

– Обещаю быть паинькой, – сообщил он.

– Я и забыла, насколько реальным ты выглядишь, – заметила Лестак.

– Не меньше, чем Исси, – вставил свое Джек, сознательно провоцируя комиссара.

Однако та промолчала. На секунду воцарилась тишина, а потом Исси высунулась из-за кресла. Если бы не белая маска черепа, она была бы идеальной симуляцией маленького ребенка.

– Опять та забавная куколка! Можно с ней поиграть?

В ее глазницах, словно вата, лежал плотный туман. Когда она говорила, языки тумана вырывались из пустого рта. Джек постарался сдержать дрожь. Получилось не очень.

– Фист не причинит ей вреда, – объяснил он Лестак. – Мы таким не занимаемся.

«Скукота-а-а…» – протянул паяц.

Лестак кивнула. Исси взвизгнула от радости.

– Поиграй. Но осторожно! – предупредил Джек.

– Я не игрушка, – пробурчал Фист, но послушно встал и перепрыгнул на сиденье к девочке.

Та подвинулась, освобождая место, и они уселись рядом: одно лицо костяное, второе – деревянное. Лестак посмотрела на них с легкой тревогой. А девочка с паяцем сразу же принялись перешептываться и хихикать.

– Что, Исси, секретничаете? – спросила комиссар.

– Ну да!

– Мы тоже собираемся пошептаться. Вы уж с Фистом позаботьтесь о том, чтобы нас никто не услышал.

– А ты говорила, что это невежливо!

– Правильно, дорогая, но не тогда, когда люди делятся секретами.

На мгновение повисла тишина, а затем фетч с паяцем объявили в один голос: «Мы за файрволом!» И снова принялись шептаться и хихикать. Лестак вздохнула с облегчением.

– В ее глазах полно сетевых программ, – заметил Джек. – Используете ее как защиту?

– Я забочусь о ее безопасности. И о своей заодно. У людей моей профессии хватает могущественных врагов.

– Да, здорово иметь маленькую помощницу, – поддакнул Джек.

– Послушайте, Джек, вы здесь только потому, что Корасон отнеслась к вам серьезно. А она умела видеть ситуацию и разбиралась в людях. И потому никто не должен слышать нас. Но лучше вам не нарываться.

С пассажирского сиденья донесся презрительный смешок.

– Мне жаль Корасон. Она была хорошим копом.

– Заря сообщила, что передала вам новую информацию.

Последние минуты Корасон снова всколыхнули память Джека. Но увиденное уже стало пережитым, потеряло остроту – и сделалось почти выносимым.

– Это правда, – подтвердил он.

– Мы обнаружили, что вы встречались с Корасон, и решили, что это вы убили ее.

– Я не причастен к убийству.

– Заря подтвердила это. Жаль, что она не пришла к нам раньше.

– Она взбалмошная, – вздохнул Джек. – Как думаете, она знает, кто застрелил лейтенанта?

– Нет. И это ее разозлило больше, чем убийство.

Джек вспомнил, как разъярилась богиня из-за того, что не узнала мгновенно о смерти своей подопечной.

– Ко мне приходил и Сандал, – сообщила Лестак. – Охранники, которых вы свели с ума, – его подопечные. Сандал был в ярости. Итак, два явления Пантеона за день – и оба насчет вас. Думаю, если бы Сумрака не изолировали, он явился бы тоже. Джек, чем вы привлекли столько внимания?

– Я пытаюсь выяснить правду об убийстве Пендервилля. И об Ауд Ямате с ее патроном. А теперь и о Корасон.

– Такая правда убивает. И делает вас очень опасным.

– Не по моей воле.

– Сандал хотел, чтобы я арестовала вас и продержала до тех пор, пока Фист… В общем, вы понимаете. А Заря требовала, чтобы я дала вам полный доступ к Бородавке и Дому.

– И разразилась война в Раю, – хмыкнул Джек.

– Похоже. Кому-то следует вмешаться и выступить судьей.

– Нелегкая задача.

– Да уж. И потому нам нужно поговорить. Смерть Корасон доказала, что вы не совсем ошиблись. Но я не позволю вам и дальше лезть напролом и подвергать людей риску. А еще мне нужно ублажить и Зарю, и Сандала.

– И что же вы собираетесь делать?

– С вами – ничего, – отрезала комиссар. – Я не изменю ваши права допуска на Станцию. И не позволю вам подключиться к сети, посещать Бородавку либо Дом. Но я не собираюсь более ограничивать вас и в тюрьму сажать не стану.

– Это разозлит обоих богов. И не поможет мне.

– Я разозлю их в равной мере, и они станут выяснять отношения друг с другом, а не со мной, – пожала плечами Лестак. – А я не подряжалась защищать вас. Мой долг – защитить Станцию. Когда-то это было и вашим долгом.

– Это до сих пор мой долг, – сказал Джек. – Здесь запахло гнилью. Семь лет назад убили человека с ведома и при попустительстве Пантеона. А преступника спрятали боги. Фетчей изолируют. Убили Корасон.

– Так почему же не прикончили и вас?

– У меня друзья наверху, – зло бросил Джек.