Взлеты и падения государств. Силы перемен в посткризисном мире - [19]

Затраты на пенсионные выплаты выросли до чудовищных размеров, особенно в Бразилии, где мужчины в среднем выходят на пенсию в 54, а женщины – в 52 года, раньше чем в любой стране – члене ОЭСР. Причем средняя пенсия составляет 90 % от последней зарплаты, а в членах ОЭСР в среднем – 60 %. Бразилия – одна из тех стран, где растущий дисбаланс между числом работающих и пенсионеров больше всего угрожает шаткому зданию бисмарковской пенсионной системы. Еще один фронт борьбы с результатами резкого падения численности населения, где приходится сражаться правительствам.

Роль женщин в трудовых ресурсах

Международное женское движение за включение женщин в трудовые ресурсы, бывшее весьма активным в послевоенное время, в значительной мере ослабло в последние двадцать лет, после того как коэффициент участия для женщин достиг примерно 50 %. Степень участия женщин в трудовой деятельности обычно очень высока в бедных аграрных странах, где прокормить семью можно, только если все работают в поле. Затем степень участия падает по мере индустриализации страны и перехода ее в средний класс, когда часть женщин переключается на домашнюю работу, выпадая из формальной категории рабочей силы. И наконец, когда страна становится еще богаче, у семей появляются средства, чтобы отправлять женщин в колледж, а уже потом многие из них пополняют трудовые ресурсы.

Чтобы понять, в каких странах выше возможности ускорения роста экономики за счет привлечения женщин к трудовой деятельности, а в каких – ниже, стоит рассмотреть страны с одинаковым уровнем дохода. Согласно исследованию Citi Research, проведенному в 2015 году, в богатых странах доля работающих женщин колеблется от почти 80 % в Швейцарии и 70 % в Германии до менее 60 % в США и Японии. К счастью для себя, Япония начинает осознавать этот факт. Пришедший к власти в 2012 году премьер-министр Синдзо Абэ открыто признал, что женщины могут сыграть большую роль в решении остро стоящей перед Японией проблемы старения, и сделал “женщиномику” центральным пунктом своей программы восстановления экономики. Женщиномика включает в себя улучшение служб ухода за детьми, предоставление отпусков по уходу за ребенком, снижение “брачной пошлины”, когда со второго работающего члена семьи берут повышенные налоги, и поощрение японских корпораций к выдвижению женщин на руководящие должности. В первые три года пребывания Абэ на посту премьер-министра в трудовую деятельность включилось примерно восемьсот тысяч женщин; он утверждает также, что его кампания способствовала продвижению женщин на руководящие должности.

В Канаде тоже открыли двери женщинам, и это дало быстрые результаты. В 1990 году лишь 68 % канадок входило в состав трудовых ресурсов; два десятилетия спустя эта доля выросла до 74 %, в основном за счет налоговых сокращений для второго работающего и новых служб по уходу за детьми. Еще более резкий скачок произошел в Нидерландах, где доля работающих женщин с 1980 года удвоилась и ныне составляет 74 % в результате совершенствования системы отпусков по уходу за ребенком и распространения гибких схем частичной занятости. В сравнительно короткие сроки Нидерланды догнали и обогнали США по объемам женских трудовых ресурсов.

Как бы активно ни проходили такие кампании, доля работающих мужчин во всех странах выше доли работающих женщин, хотя величина гендерного разрыва в разных странах разная. В число стран с небольшим, менее 10 %, разрывом входят Норвегия, Швеция, Канада и Вьетнам. Появление Вьетнама в этом списке может показаться удивительным, но гендерные разрывы обусловлены политической культурой, а многие социалистические и коммунистические страны, включая Китай, прилагали планомерные усилия по привлечению женщин в ряды рабочей силы. Это верно даже для России, где доля работающих женщин относительно велика, несмотря на то, что в советские времена более 450 профессий были закрыты для женщин как слишком тяжелые. Придя к власти в 2000 году, Владимир Путин подтвердил эти ограничения, и российские суды закрепили их не далее как в 2009 году. В своем обзоре 2014 года, посвященном 143 развивающимся странам, Всемирный банк отметил, что в 90 % стран имеется хотя бы один закон, ограничивающий экономические возможности женщин. В число таких законов входят запреты или ограничения на владение собственностью, открытие банковского счета, подписание контрактов, посещение судебных заседаний, поездки без сопровождения, вождение автомобиля и управление семейными финансами^{15}.

Подобные ограничения особенно распространены на Ближнем Востоке и в Южной Азии, регионах с самыми низкими в мире коэффициентами участия женщин в трудовой деятельности – 26 и 35 % соответственно. Гендерный разрыв превышает 50 пунктов в Пакистане, Иране, Саудовской Аравии и Египте, причем препятствия на пути женщин представляют собой сложное сочетание формальных законов и культурных норм. Питер Хесслер в своей статье в журнале The New Yorker рассказал о китайском предпринимателе, открывшем в Египте завод по производству мобильных телефонов, но вынужденном в течение года закрыть его – отчасти потому что его сотрудницам, несмотря на всю их дисциплинированность, приходилось, подчиняясь египетским культурным традициям, отказываться от ночных смен и увольняться после вступления в брак