Рээлика. Мечта моей жизни — найти себе порядочного мужа, кто бы заботился обо мне и не… вроде того, не бил бы, что ли, чтобы жизнь у меня была классной, и можно было бы поехать куда-нибудь далеко, где нет знакомых, чтобы никто меня не трогал, и я бы могла жить своей жизнью. Спасибо.
И получить себе красивый, нормальный телефон, причем — с огромным кредитом.
Кади. Свой дом должен бы быть спокойным и неповторимым. Думаю, в деревне где-нибудь, отдельный домик, потому как в доме с квартирами — там еще неизвестно, все может быть.
Каур. Мальчик, побитый жизнью, признавался: «Чтоб такого больше не было, что все надо будет быстро скушать. Просто должна быть хорошая семья. Чтоб не ругались мать с отцом, и все. Тогда и я бы тоже не стал, будь у меня нормальная семья. На них насмотрелся, на них. (Вздыхая, шепотом.) Не хочу я быть таким. (Еле слышно.) Не хочу».
Аннели. Раньше я хотела быть полицейским. Физ… это самое… культура — у меня только пятерки. Потом уж и не знаю, кем там я еще хотела быть, я еще подумаю, давно уже не думала.
Я шить умею! Я много еще чего умею. Блины умею печь, картошку пожарить, даже чистить, бутерброды приготовить.
Грядки полоть умею, уборку сделать — само собой!
Кади. Я хочу стать поваром. Из нашей школы многие пошли учиться в техникум.
Юри. Я хочу стать военным.
Эркки. Хочу в вертолетчики, сказал Рейго.
Рээлика. Я и не думала, никем я не хочу стать.
Не знаю! Даже не мечтаю, я только о верховой езде и мечтаю. У меня свой конь был в конюшне на Сауе. Как-то зашли туда с подружками и спросили: а можно нам тут помогать, и потом каждый выбрал себе коня, за кем ухаживать. Не знаю, как только первый раз села на коня, сразу же получилось верхом. Ездила там верхом на плацу, ну, примерно, пару раз в неделю.
Только одно до сих пор никак в толк не возьму — как ставится седло.
Каур. Мальчик, побитый жизнью, признавался: «Я себе желаю, чтобы у меня была приличная жизнь. Чтобы я… Я же, сами понимаете, какой, чтобы мне захотелось вести себя прилично».
Рээлика. Вот бы золотая рыбка могла выкинуть такой фокус, чтоб можно было ему опять вернуться домой, и будто с ним ничего всего этого и не было, и того тоже, что в детдоме…
Аннели. Я бы желала себе, чтоб могла себе другую… чтоб жить в другой семье. Чтоб были у меня мать и отец. Жила бы я в другой семье. И осталась бы там насовсем…
Рээлика. У нее есть крестные родители, пусть она уговорит их взять ее к себе.
Аннели. Не хочу я ходить в школу в Финляндии.
Рээлика. Хочу себе коня получить.
Потом хочу себе собаку!
Потом хочу себе рыбок, аквариум.
Ничего рыбка не приносит, не делает, не хочет! Хочу себе этот зал! А рыбку можно получить, что ли?.. Ну, так я эту самую рыбку себе и хочу! (Смеется.)
Желаю в школе получать пятерки и четверки, и еще я желаю себе хороших друзей…
Желаю себе приемную семью.
Желаю в свою комнату диско-зал!
А чё вообще можно получить тогда, ничего ты не получишь…
Хочу себе музыкальный центр.
Хочу себе в комнату бассейн.
Ничего-то она не исполнит, да какая она рыбка золотая, разрезать ее пополам — и все тут.
Аннели. Что, если в школу пойду, там были бы хорошие учителя, и чтоб хорошо оценили меня.
Рээлика. В три кроны.
Рээлика. Я пожелаю, чтоб была я прекрасной и разумной. Золотая рыбка ни разу не помогла.
Каур. Все они прекрасные. Они словно совершенно обычные дети. Но мы-то знаем, что они вовсе не обычные. Некоторые ребята из Хайба будто в тумане живут, в какой-то другой совсем фазе. Иногда ничего такого заметного, как вдруг неожиданно прорвется какая-то несуразность, рывок непонятный — и сразу становится ясно: что-то тут не так. Есть в них какая-то большая-пребольшая часть той стороны, которую мы никогда не увидим, и это, ну, скажем так… настораживает.
Настораживает и в том смысле тоже, что, как бы им только не причинить боль, чтобы мне не было больно, нам не было больно, хотя, пожалуй, этого не избежать.
Эркки. Паутина, сказал Рейго. Люди сплетают.
