Взгляд сквозь пальцы - [11]
Кажется, я задремала, пригревшись на солнце. Мне даже что-то приснилось – такое же радостное, как весь этот день, и тут же забывшееся, едва я открыла глаза.
Проснулась я от лая и смеха. Не поднимая ресниц, слушала, предвкушая, как увижу море, солнце, дочерей, обросший водорослями валун у кромки воды – все, что складывалось в мозаику сегодняшнего дня. Девчонки явно бросали палку в море, а Макс плавал за ней: занятие, которое всем троим никогда не приедалось. Я открыла глаза – и солнечный день на морском берегу оказался еще прекраснее, чем я ожидала. Море покрыто легкой рябью, словно «гусиной кожей» от прохладного ветра. В воде пляшут солнечные зайчики, повторяясь на галечном дне.
Тут в голове что-то щелкнуло, и чужой голос внутри произнес:
Удовлетворенный смешок, и голос умолк.
Никогда в жизни я не сочиняла стихов. Любила их, легко и надолго запоминала – да. Но этих стихов никогда не читала и не слышала. Хайку – но откуда оно взялось? И этот смешок… В нем звучало довольство, почти торжество. Но смеялась не я. Тембр голоса, интонации – все было не мое.
Любой начинающий психиатр проходит через это. Сначала просто боится заболеть тем, от чего лечит других. Потом ищет и находит у себя отрывочные симптомы, вспоминая Корсакова, который сам вел свою историю болезни, повторяет изречение: «Если долго смотреть в бездну, бездна взглянет на тебя». А потом забывает об этом, выздоравливает от детской болезни. «Перерастет!» – говорят старые опытные педиатры – и обычно они правы. Я давно это переросла. И сейчас прогнала тень давнишнего страха, встала и, подкравшись к девчонкам, перехватила и зашвырнула в воду надувной мячик, раскрашенный под арбуз. Изнемогший от беготни и лая Макс тут же бросился за ним, а мы к нему присоединились.
Выгнать их из воды удалось только тогда, когда я обнаружила, что Катька стала синей и пупырчатой, как курица второй категории в советском гастрономе.
Метров через десять от линии прибоя галька заканчивалась, шел песок, заполняющий пространство между здоровенными валунами. Вот туда мы с Дашкой и отволокли Катьку – за руки и за ноги. При этом раскачивали ее из стороны в сторону и пели:
Процессию замыкал Макс. Время от времени он останавливался и начинал яростно отряхиваться, хлопая безупречно породистыми ушами.
Катьку мы закопали в горячий песок – отогреваться. Макс тут же устроился рядом, а мы с Дашкой отправились ополаскиваться. Вытираясь, я снова увидела золотящуюся под солнцем рыжую шерстку – только теперь на обеих щиколотках. Что за черт? И почему я называю неизвестно откуда взявшуюся поросль шерстью?
– Мам, ты что?
– Ничего, Дашкин. Наверное, перегрелась немного.
Дашка бросилась наперерез Катьке – та с индейским боевым кличем неслась к морю, а Макс со всех коротких лап мчался за ней, захлебываясь лаем. А для меня солнечный день померк, словно на него упала тень чего-то непонятного и угрожающего. Я устроилась под зонтиком и пролежала там, пока не пришло время собираться.
Мы устало тащились домой по вечерней улице: девчонки с Максом впереди, я замыкающим. Чтобы отвлечься от гложущего беспокойства, я рассматривала их смешные тени. Тень Макса с длиннющими лапами, которые подошли бы немецкому догу под девяносто сантиметров в холке. Сзади налетела волна громкого рэпа из мелькнувшей мимо легковушки. Я обернулась на шум и обнаружила, что тени у меня нет.
Это было таким потрясением, что я продолжала идти, как продолжает бежать смертельно раненный. Пусть недолго, но он бежит, не понимая, что это все, что ему осталось сделать на земле. Тени не было. Этого не могло быть, но было именно так.
Мы ввалились в прихожую. Макс понесся на кухню – пить. Слыша, как он громко лакает воду, я погнала девчонок в ванную, поставила зонтик в угол и подошла к зеркалу. Моего отражения в нем не появилось. Не веря своим глазам, я зачем-то прикоснулась к чуть запыленному стеклу. Помахала рукой перед лицом, поморгала. В зеркале было пусто. В нем отражалась стена, оклеенная дешевыми обоями в цветочек, край подоконника. Все, чему полагалось отразиться по законам физики, – кроме меня.
– Мам, ванная свободна!
– Хорошо, сейчас.
Зеркало над раковиной меня тоже не отражало. В голове стоял странный гул – может, я и правда перегрелась на ласковом сентябрьском солнце?
– Даш, мне что-то нехорошо, а завтра на работу. Поешьте, что там найдете в холодильнике, а я попробую уснуть.
– Хорошо, мам.
Я улеглась в кровать, но долго не могла заснуть, глядя в потолок и ощущая, что случилось что-то невозможное, невероятное, с чем придется жить дальше. Но как? В конце концов я все же уснула, и снилось мне что-то путаное, невнятное, имеющее свою логику, которую я никак не могла постичь.
Проснулась я на рассвете и сразу же бросилась к зеркалу. Оно оставалось пустым, и я не знала, как с этим быть дальше. Пока предстояло жить: поднять девчонок, отправить Катьку в садик в сопровождении Дашки, успеть на работу.
Щенок по имени Макс обзаводится хозяевами, чтобы стать Настоящей Собакой. Теперь у него есть дом и новые друзья: кошка Мавра, её сын Маврик и попугай Рома. Макс растёт и обживается в новом для него мире. Это серьёзная задача для того, кто ростом с тапок. Да к тому же с Максом вечно что-то случается. Он успел потеряться и найтись, поработать фотомоделью и промоутером, защитить свой дом от воров и влюбиться, стать членом клуба «Такси» и спасти домового Трифона... Мир велик, и в нём так много интересного! Повесть «Жил-был такс» стала победителем Международного литературного конкурса «Новая сказка — 2015». Для младшего и среднего школьного возраста.
Прошлое не отпускает. Оно преследует словно безжалостный хищник, нанося удар за ударом. Когда-то Дэймос мечтал, уйти на покой. Построить дом в приморском городке, обнимать любимую жену любуясь закатом и не вмешиваться в чужие интриги. Мечты оказались разрушены и теперь ему придется вернутся в прибрежный городок и встретиться со своим прошлым.
Магия – величайший грех. Так считал Могильный Алхимик, тиран из прошлого, поэтому превратил древнюю королеву магов в убийцу ее сородичей. Ради их спасения миры были разделены, а порталы навсегда закрыты. Айси мечтает пойти по стопам отца и стать полицейским, Эль с детства грезит о волшебстве, а Феликс не помнит большую часть своей жизни. Им предстоит познакомиться при странных обстоятельствах, открыть в себе магические способности и попасть на таинственную Нееру, где их ждет череда препятствий и проверок на прочность. Как новым друзьям выжить во враждебной среде, когда опасность нависает над головой, грозясь лишить их самого ценного дара, который они имеют, – собственной жизни?
Черная Лощина – таинственный город, наполненный мрачными преданиями. На протяжении многих столетий его жители верят в легенду о том, что мифическое существо, Сновидица, заманивает юных девушек в лес. Однажды на окраине леса находят мертвую Эль. И это означает одно: Сновидица вернулась. Кай просыпается рядом с безжизненным телом недавно пропавшей девушки и не может вспомнить, что происходило с ним в последние несколько дней. Юноша убежден, что не причинял ей вреда. Однако страшный секрет, который он скрывает, может сыграть с ним злую шутку. Мия предчувствует, что станет следующей жертвой Сновидицы.
Фериус было всего двенадцать лет, когда джен-теп убили родителей и сожгли её деревню. Маги джен-теп расправились бы и с ней, но девочке удалось спастись. Жизнь походила на кошмар – лохмотья вместо одежды, постоянная нехватка воды и еды. Но всё меркнет перед ужасным заклятием, которое наложили на Фериус маги джен-теп. Теперь все люди через некоторое время после знакомства начинают испытывать к ней такую жгучую ненависть, что готовы её убить. Девочка уже привыкла к одиночеству, к тому, что одна против целого мира.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Он умер и попал в тело подростка — студента первого курса школы боевых искусств Нобу Гакки. Взлет успеваемости, растущая репутация, внимание девушек. Все складывалось замечательно, если бы не Кагаши. Они жестоки и злопамятны. Они витают над ним…
Еще со времен Шумерского царства существует могущественная семья, заключившая договор с демонами и получившая от них власть и бессмертие. Но один из семьи совершил преступление, за что был изгнан и лишен дара. Что он ищет все то время, которое ему отпущено на Земле, и как ему может помочь странная девушка, встреченная им осенью 2003 года в Петербурге?
27 мая 1953 года новозеландец Эдмунд Хиллари и шерп Тенцинг Норгей первыми ступили на вершину высочайшей горы мира – Эвереста. Но… первыми ли? До них как минимум два человека претендовали на эти лавры: великий альпинист Джордж Мэллори, пытавшийся покорить Эверест в 1924 году, и безумец-одиночка Морис Уилсон, предпринявший свою авантюру в 1934-м. Кто из них был первым? Загадку в наше время хочет разгадать англичанин Джон Келли – он идет наверх, чтобы раз и навсегда поставить точку в этой истории…Центральная линия романа – жизнь Джорджа Мэллори и обстоятельства, предшествующие его легендарному восхождению, его любовные отношения и научные работы, его многочисленные путешествия и Первая Мировая война.