Взгляд на жизнь с другой стороны - [87]

Может показаться, что я брюзжу на несовершенство социалистической системы. Вовсе нет. Все эти НИИ, КБ, ГПИ и т. п. были волшебным миром для людей в них работавших. Конечно, всегда были дрязги, склоки и прочие пятна на солнце, но, главное, здесь был огромный творческий потенциал, который, к сожалению, использовался лишь на доли процента. Благодаря этому потенциалу мы первыми вышли в космос, имели лучшее в мире оружие, энергетическую систему и много еще чего могли бы иметь, но, видимо не судьба.

Большинство молодых специалистов, и я нисколько не был исключением, приходят на работу сразу после ВУЗа с большими амбициями. Их сразу приводит в замешательство тот факт, что порученную им работу мог бы выполнять школьник. И только с годами начинаешь понимать, что не так важно образование, как важен опыт.

Сначала мне было поручено изучить проекты института за прошлые годы. Я в какой-то степени изучил и попросил конкретной работы. Мне дали задание на месяц вперед. Я справился за неделю. Я помню ужас в глазах начальницы, когда оказалось, что в моей работе практически нечего исправлять. Опять мне пришлось изучать проекты минувших лет. Не сразу я начал понимать, что дело тут не в самой работе, а в некоем творческом процессе, включающем в себя всю жизнь института в целом. Я начал потихоньку знакомиться с другими отделами и службами. Сначала в курилке, в столовой, потом уже непосредственно. Я научился не надоедать начальству требованием работы, а делать вид, что занят целый день по самые уши.

Я приходил утром, раскладывал на столе «эффект присутствия» и уходил в курилку. Через полчаса примерно появлялся, брал какую-нибудь бумагу и шел согласовывать её со смежниками. Смежникам тоже делать было особенно нечего, и они рады были потрепаться на отвлеченные темы. Мы были в курсе всех происходящих событий не только в институте, но и в стране в целом. Обсуждались на серьёзном уровне все выходящие книги и толстые журналы, все спектакли и фильмы, я уж не говорю о футбольных и хоккейных матчах. Мы спорили до хрипоты на самые разные темы, иногда, конечно, и по рабочим вопросам, но гораздо реже. В целом было весело.

Я несколько раз ездил в командировки. Один раз на машиностроительный завод в Кузнецк, действительно по делу. Но в основном это были поездки на дурачка в параллельные институты с целью шпионажа. Мне понравилась тогда поездка в Пензу. Понравился и сам город и понравилась обратная поездка. Мне не хотелось ночевать в гостинице – дела я успел сделать за один день. Я пришел на вокзал, с расчетом уехать сегодня же, и за полчаса до отхода поезда мне повезло, мне дали билет в прицепной вагон. Это был фирменный поезд «Сура».

Я стоял и курил возле своего вагона не торопясь садиться. Вагон был пуст. И вдруг, на перроне появилась толпа очень хорошо, даже излишне хорошо одетых молодых, в основном, людей и направились к моему вагону. Как чуть позже выяснилось, это был хор Пятницкого. Тогда их крутили по радио и телевиденью постоянно, они надоели всем со своими как бы народными песнями и плясками, да и не модно это было. Я посмеивался над ними в курилке. Они всё понимали и не обижались, но дали мне контрамарку на концерт в Москве. Это было что-то. Слушать их в живую, действительно было здорово. Но как они напились в вагоне! Утром они уже смеялись друг над другом, не то, что петь, они говорили-то с трудом. Особенно, когда длинный и тощий «бас», слезая с верхней полки, пропищал что-то, не смеяться было нельзя, тем более, что из трусов у него в этот момент вывалилось всё его хозяйство в присутствии дам.

Со скуки я начал активно заниматься общественной работой. Я был в совете молодых специалистов, был председателем ОСВОДа, народным дружинником и еще много кем, но главная радость была в художественной самодеятельности. Меня чуть ли не силой привела туда кадровичка, но потом я втянулся. У нас был очень приличный зал. Надо оговориться, что в нашем здании было три института. Актовый зал и столовая были общие.

Кстати столовая была вполне приличная, иногда там устраивались дни или даже недели национальных кухонь. Однажды, помню, приехали индусы – я ел у них «тхумдульму во фритюре», название понравилось. Но я об актовом зале. Тут иногда устраивались профессиональные концерты. Мы были членами КСП. От них к нам приезжали с концертами Никитин с женой, Визбор и кто-то еще. Высоцкий концерт сорвал, но, говорят, это с ним часто бывало.

В остальное время зал отдавался под местную художественную самодеятельность. Мы что-то там играли, пели, ставили драматические и комедийные миниатюры из жизни института. И нас смотрели, что удивительно, с удовольствием! Под бурные и продолжительные аплодисменты. Обсуждали потом долго.

На одном из концертов я вышел на сцену вместе со всеми. Я должен был играть на гитаре, но когда я её взял в руки, у неё отвалился струнодержатель. Ребята совершенно спокойно могли бы сыграть и без меня, но уходить со сцены мне было неприлично, и я уселся за рояль. Приняв позу профессионального клавишника, я принялся долбить по аккордам, которые должен был брать на гитаре. Я думал, что в зале меня не слышно, и к концу совсем раздухарился. Оказалось, я был не прав, очень даже было слышно, но некоторым даже понравилось.