Что вынудило сестру Монику Джоан отказаться от шикарной жизни в пользу лишений и работы в трущобах лондонских доков?
– Любовь к людям? – поинтересовалась я.
– Конечно, нет, – резко оборвала она. – Как можно любить невежественных грубых людей, которых ты даже не знаешь? Кто может любить грязь и убожество? Или вшей и крыс? Кто может любить, когда ломит от усталости, и, несмотря на это, продолжать работать? Никто не может. Но можно любить Бога, и через Его благодать прийти к тому, чтобы любить Его детей.
Я спросила, как она поняла, что это её призвание, и пришла к тому, чтобы принять монашество? Вместо ответа она процитировала строки из «Гончей небес» Фрэнсиса Томпсона:
Я бежал от Него сквозь ночи, сквозь дни,
Бежал от Него под арками лет,
Бежал в лабиринты, где мысли мои
Блуждают, и в слезных глубинах свой след
Скрывал от Него…
Я спросила, что подразумевается под «Я бежал от Него», и она рассердилась.
– Вопросы, вопросы – ты замучила меня своими вопросами, дитя. Выясни для себя – нам всем приходится в конце концов. Никто не может дать тебе веру. Это Божий дар. Ищите и обрящете. Почитай Евангелие – другого пути нет. Не донимай меня своими бесконечными вопросами. Иди с Богом, дитя, просто иди с Богом.
Она явно устала. Я поцеловала её и ушла.
Её извечная фраза «Иди с Богом» изрядно меня озадачивала. И вдруг всё стало ясно. Это было откровение – принятие. И оно наполнило меня радостью. Прими мир, Дух, Бога – называйте как хотите, а всё остальное приложится. Я нащупывала путь много лет, чтобы понять или хотя бы определиться со смыслом жизни. И эти три маленьких слова – «Иди с Богом» – стали для меня началом веры.
Тем вечером я начала читать Евангелие.
